Потому что без воды…
Ну, это, так сказать, прелюдия к моему письму, а теперь разрешите представиться: зовут меня Татьяна Васильевна Давыдова, пенсионерка, 61 год. Муж тоже на пенсии, ему 64 года. А живём мы в селе с весёлым названием Гуляй-Борисовка, расположенном в Зерноградском районе Ростовской области. Живём недавно, только шестой год пошёл, как мы перебрались в Борисовку, выйдя на пенсию. Купили старый домишко и перебрались сюда, поближе к дочерям, которые повыходили замуж за местных хлопцев. Если быть честной (конечно, можно бы и не писать мне об этом), то нам тут туговато поначалу приходилось, ведь мы никогда не жили в деревне. Муж так и не смог переключиться на сельский лад, ушёл в болезнь, замкнулся, практически не выходит со двора. Я как-то ещё трепыхаюсь: хожу в сельский ДК, пою в хоре, познакомилась со многими жителями села. Пытаюсь развести сад, учусь, ошибаюсь: что-то приживается, а что-то приходится сажать заново, так как село стоит в степной зоне и у нас большой дефицит воды, как питьевой, так и технической. Если раньше, при советской власти, в селе было три водонапорных башни и водопровод был на каждой улице, то теперь, когда Союз приказал долго жить, осталась одна башня. У нас во дворе колхозной воды нет. В первое лето, как приехали, наняли людей, пробурили скважину, хотя все соседи нам говорили, что бывшие хозяева так и не смогли найти здесь воду. Но под осень мы убедились, что вода в скважине есть, и стали рыть колодец, который получился 7 метров в глубину. Но вода в колодце горько-солёная, пить её невозможно, используем только для стирки, мытья и полива самого необходимого. Земля после полива этой водой становится белесой, будто её мелом припудрили. Питьевая вода здесь привозная, машина воды стоит 900 рублей, сливаем её в бассейн, такие «кувшины»-бассейны здесь практически в каждом дворе. Так что каждая капля воды дорога. Прошлой осенью на рынке купила саженец рябины (долго искала – так хотелось, чтобы она во дворе росла, леса-то здесь нету). Весной я так обрадовалась, что моя рябинка перезимовала, выпустила листики. А потом навалилось сумасшедшее лето, жара здесь доходила до 45 градусов в тени, земля на полях-огородах растрескалась, трещины были в три пальца, а потом и шире. И хоть поливала я свою рябинку, посохла она, бедная, пожухла, отойдёт или нет – не знаю. На огороде посохло и то немногое, что я посадила, пришлось овощи на зиму покупать на рынке. Правда, слава Богу, у нас без пожаров обошлось, но лето выдалось очень крутое. А ещё я хочу поблагодарить вас за статью «Как жить после выхода на пенсию?». Я прочитала её вслух моему мужу – пытаюсь всячески убедить его, что наша жизнь с выходом на пенсию не кончилась, что можно найти ещё столько интересных дел, даже в собственном дворе. Но мне это пока плохо удаётся, потому что он не хочет меня слышать и ничего не хочет сам для себя сделать, чтобы выбраться из своей депрессии. Может просто сидеть часами, уставившись в одну точку, и все мои попытки расшевелить его ни к чему не приводят. Пожалуйста, не подумайте, что я жалуюсь на своего мужа, просто человек не смог перестроиться и не захотел начинать новую жизнь, а живёт в своём прошлом. Видимо, ему там комфортнее, ну да Господь ему судья.Живут во мне воспоминания
В вашей газете – обширный материал, посвящённый теме войны, ветеранам, детям-сиротам. Вы, наверное, одна из немногих газет, если не единственная, до сих пор после празднования 60-летия Дня Победы ещё продолжаете эту тему. Спасибо вам за это, ведь тема эта мне очень близка и волнительна, так как мой отец, ныне покойный (светлая ему память!), тоже воевал, причём вначале на финской, а потом уже на Великой Отечественной. Он был в составе команды ЭПРОН водолазом в Кронштадте. До сих пор помню пожелтевшую фотографию, на которой четверо мужчин в водолазных костюмах того времени, и как отец мне говорил: «Смотри, дочь, вот это – я, второй справа», хотя они там были все абсолютно одинаковые в своих водолазных шлемах. Отец был в немецком плену, из которого ему удалось бежать, а потом он долго скитался по стране, скрываясь от преследования властей уже своих, советских. Так он оказался в Средней Азии (хотя сам родом из Вятской губернии, как он с гордостью говорил: «Я вятский, парень хватский!»). Многое из того, что он мне рассказывал – а я была старшей дочерью в семье и его любимицей, – забылось за давностью лет. Да и ушёл он от нас довольно рано для мужчины – в 60 с небольшим лет. Видимо, всё-таки сказалось участие в войне и всё остальное. А накануне Дня Победы (для меня это святой праздник) у меня как-то само собой родилось стихотворении е в память о моём отце Василии Гавриловиче Христолюбове. А ещё я люблю сочинять частушки о нашей сельской жизни, но это уже тема для другого письма, я и так уже слишком расписалась, пора заканчивать. Спасибо вам, что хватило сил и терпения прочесть до конца моё письмо. До свидания! Всех вам благ! P.S. Пока переписывала стихи, снова разволновалась, расстроилась и совсем забыла рассказать, что я читала их на митинге в честь Дня Победы на площади в нашем селе. У нас установлен памятник неизвестному солдату и стена Памяти со списком имён погибших сельчан. И ещё есть два памятника – два танка Т-34 на постаментах и пушка при въезде в село, ведь бои проходили и через Гуляй-Борисовку. Мы, когда копали колодец, нашли в своём дворе ржавые гильзы от винтовки. Ещё раз – до свидания!От редакции
Спасибо вам, Татьяна Васильевна, за такое содержательное письмо. Напишите нам по весне, ожила ли рябинка в вашем дворе, – рассказ о ней тронул сердца работников нашей редакции…Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта
