«Здесь только наши люди жили. И наши наших били здесь»

Двадцать лет назад в городе появился второй памятник первостроителям. Надгробный.

Галина Шаверина: «Мы только собираем...». Фото Владимира Ларионова

«Сапоги резиновые можно было и не надевать», - оценивает мою экипировку Галина Шаверина, создатель и руководитель северодвинского отделения общества «Совесть». Что такое лесная тропинка осенью, я помню, но забыла: на той, что ведет к мемориалу, три года назад уложили мосточки. Укладывал наш коллега Александр Ипатов с добровольцами. И слова в заголовке, врезавшиеся в душу, это строчки из его cтихотворения.

ТУТ ПОЧТИ каждый шаг именной. Доски, толщине и длине которых позавидует каждый мастеровой, предоставил Алексей Климов. За это время «ушли» к нехорошим завистникам всего три. Вторую памятную доску «Невинным жертвам Ягринлага» изготовила фирма «Мемориал», первую, от 31-го цеха Севмаша, украли…

Двадцать лет назад, 20 октября, в Северодвинске, хранившем гостайну своего рождения, появился второй памятник его первостроителям. Надгробный. Гробов под ним пять, плотно набитых костями.

«Мы только собирали»

- Мы сами ничего не раскапывали, только собирали. Все началось с газетной заметки Алексея Климова, когда на месте кладбища заключенных леспромхоз начал строительство, – рассказывает Галина Викторовна, ведя нас туда, где Ягринлаг хоронил и жег тела.

Солнце светит, листва нарядная, птахи весело еще чирикают. В такой день по грибы бы… «Это зуб. Вот, пожалуйста, фаланга пальца, лопатка, бедренная кость…» - прихваченный пакет тяжелеет. Галине Викторовне привычно, ей, доктору, и пострашнее работа доставалась. А мне жутко, кланяюсь каждой находке, но в руки взять не могу. И ежусь от рассказа о том, как на днях был найден череп с длинными волосами и гребнем в них…

Здесь каждый год «вырастают» останки безымянного горя. Числа им точного нет и не будет. Точно известно только про войну: за ее годы в Ягринлаге погибли 8915 человек. Среди них и семнадцатилетний Ваня Кошелев, школьник из Череповца. Активисты «Совести», нашедшие его именную табличку, которую к трупу привязывали, списались с родиной. Узнали от тех, кто помнил, что приговорен был Ваня к 10 годам советской каторги за два брикета каши, которые он взял, разгружая баржу.

…Наш пакет прикладывается к остальным, под кустик. «Подзахороним 30 октября. Клуб «Десантник» вызвался помочь», - говорит Галина Викторовна. И рассказывает о том, что пока никак не получается - о мемориальной доске техническому директору Севмаша Леониду Харитоновичу Коппу. Его арестовали в тридцать девятом году, похоронили где-то здесь в пятидесятом. Уже в звании заключенного Копп работал старшим инженером завода. Власть его труд ценила – дважды прибавляла сроки.

Активисты «Совести» в гостях у «Вечернего Северодвинска». Фото Владимира Ларионова

Дело «Совести»

У меня есть возможность лично сказать спасибо тем, кто первым вышел «в поле», кто был и остается первым в деле «Совести». Мы встретились в Каминном зале «Вечерки», правда, неполным составом. Прийти не смогли инженер Мария Ларичкина, директор библиотеки имени Гоголя Мария Маслова. А санитарный врач Николай Теплоухов уехал из города насовсем.

Дед врача-невролога Сергея Беляева погиб невольником на строительстве дороги в Обозерской. Капитана дальнего плавания, бывшего дворянина с польскими корнями арестовали за то, что пароход, которым он уже не командовал, попал в Испании в лапы фашистов.

- Помню отчетливо 5 марта 1953 года, - рассказывает Сергей Николаевич. - Когда во всем подъезде стоял рев по поводу смерти Сталина, моя бабушка истерически хохотала: «Слава Богу, он прибрал изверга». И нам, семилетним, отец всех народов тоже сделал напоследок пакость: из-за траура отменили день рождения моего дружка и обещанный торт...

Элла Михайловна Адамантова тоже доктор, до пенсии работала терапевтом:

- Большую часть жизни я прожила правоверной пионеркой. Правда, уже в пятнадцать лет понимала, что к 1980 году коммунизм точно не построить. Прочитав «Один день Ивана Денисовича» Солженицына, поняла, почему в нашей семье шепотом говорили о дяде - он умер в тюрьме. Но когда в 1973 году была по приглашению сестры в Польше и там зашел разговор, мягко говоря, о несовершенстве советской политики, ох какой случился крик. «Этого не может быть!» - кричала я. До сих пор понять не могу: почему? Ведь многое уже знала. Потом среди моих пациентов нашлись репрессированные. Поэтому перестройку пережила легче, чем многие. Услышав про то, что кости на земле лежат, я уже за Галиной Викторовной шла, как нитка за иголкой.

- Это не было главной причиной членства в «Совести», но мой дед-крестьянин тоже пропал в лагерях, большая семья развалилась, - рассказывает учитель истории Игорь Андронович Чумак. - Я не сторонник негатива, но знать о том, что было, надо. О репрессиях учебники достаточно подробно рассказывают в 9-11 классах. Другой разговор - насколько дети знают эту тему.

«Свободой дышат»

У меня еще много общих вопросов. Как тогдашнее КГБ к «Совести» относилось? Только помогало, говорят, вспоминая добрым словом Андрея Бобрешова. Он многим северодвинцам помог узнать правду о сгинувших близких.

Документальные свидетельства подлости какой след в душе оставили? «Когда мы с дочкой репрессированного, боявшейся одной идти в КГБ, прочитали дело ее отца и вышли на улицу, казалось, что другую жизнь прожили, а вокруг ничего не изменилось...» - без осуждения человеческой слабости при зверских законах вспоминает Галина Викторовна.

Вопрос вечный, о равенстве перед смертью. Было, рассказывают, что чуть не за грудки хватали: «Вы там кости фашистские собираете!» Да, немецкие захоронения рядом, и уголовники отпетые в Ягринлагере умирали. Но: «Священник Александр Данилов так сказал нам на это: «Любые останки должны быть преданы земле». «И санитарно-эпидемиологические нормы этого требуют», - напоминают врачи о внеполитической культуре общества.

… Много выстраданных и просто красивых ответов есть на вопрос: зачем надо помнить о страшном? «Совесть» сказала точнее многих: для того надо, чтобы у нас, у детей и внуков наших как можно меньше было поводов говорить о свободе. Потому что когда свобода есть, ее не замечаешь, «ею дышишь».

Как это было

Активисты общества «Совесть» с привлечением жителей города с мая по октябрь 1990 года собрали, перезахоронили кости и оборудовали мемориал «Невинным жертвам Ягринлага».

Большую помощь в обеспечении всем необходимым для сбора и временного хранения останков оказал зампредседателя горисполкома Леонид Чернышев. С ним мы выбрали поляну для перезахоронения, он же предложил для установки на мемориале камень. Непосредственно в оборудовании мемориала огромную помощь оказали зампредседателя горисполкома Василий Уваров, руководители городского жилищно-коммунального хозяйства Анатолий Оленев и Валерий Воронов. Северодвинский комплексный леспромхоз выделил пиломатериалы и изготовил гробы.

Планировка и эскиз мемориала выполнены художником Геннадием Садомовским. Настоятель городского молитвенного дома отец Аркадий совершил с притчем отпевание.

Так как общество «Совесть» не располагало и не располагает никакими денежными средствами, вся помощь была безвозмездной.

Мы считаем, что и в самом Северодвинске должен появиться памятник политза-ключенным Ягринлага и невинно репрессированным жителям нашего города.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта