«Ты знаешь, - сказала она, - Ежика моего уже несколько лет нет на свете. И его скоро могут совсем забыть. А забывать таких людей нельзя...»Счастье, казалось, не кончитсяКогда его принесли из роддома и развернули, он посмотрел на меня и... улыбнулся. Такой малюсенький, беленький. Глазки голубенькие и в то же время прозрачные, словно две капельки озерной воды. Мама мне перед уходом в роддом сказала, что хватит, мол, Леночка, обычными куклами играть. Скоро у тебя будет живая маленькая куколка, братик или сестричка.Но я о нем как о кукле даже подумать не могла. Разве куклы умеют так улыбаться? Кукол я сразу забросила, и, кроме Алешеньки моего, никто уже больше для меня не существовал. Мама его пеленает или купает - я рядом кручусь, каждый раз к нему прикоснуться норовлю. А он на меня посмотрит - и улыбается. И так мне хорошо, будто солнышко в доме поселилось.А потом он подрос, и мама первый раз разрешила его на колени взять. Он у меня сидит, погремушку рассматривает, агукает, а я теплое тельце к себе прижимаю и так счастлива, как никто никогда и на свете-то не был.Зимой я его уже в коляске по двору катала. Коляску везу, сама страшно гордая, и девчонки вокруг завидуют мне ужасно. А сколько книжек я ему перечитала! Некоторые стихи на всю жизнь запомнились, двадцать лет спустя я их уже своим деткам читала по памяти наизусть. Читаю и братца своего маленького вспоминаю, как он сидел тогда рядышком и слушал внимательно, будто чего и понимал.А когда он постарше стал, я его из детского сада забирать любила. Приду пораньше, одеться помогу, потом за руку возьму, и идем с ним по вечернему городу. И все-то ему интересно: и почему машины ездят, и почему звездочки на небе, и почему зима бывает... Я про все это ему объясняю, а он недослушает и опять что-нибудь спросит. А то скакать начнет, совсем как зайчишка.Но вообще-то мы его в то время уже Ежиком прозвали. У него волосы на голове устойчиво выросли, так спереди, где челка должна быть, смешно топорщиться стали. Вот и пошло: Ежик и Ежик. А уж он смеялся! Говорил: «Я не Ежик, я Алешик».Почему я о его детских годах так долго рассказываю? Потому что для всех нас это время самое счастливое было. Словно Бог все счастье, которым семьи наделяет, на нас сразу как из ведра выплеснул. Так его много было, что казалось, никогда и не кончится...Пять с половиной исполнилось Ежику, когда мы всей семьей на юг поехали. В море накупались, фруктов наелись. Братец мой загорел, как негритенок, только волосы оставались светленькими да глазки голубенькими. Бывало, смотрю на него, а на радужке и точки будто, и штришки какие-то, и линии темные - точь-в-точь как воды озерной в ладошку зачерпнуто...А самое главное - такой он добрый и ласковый рос, что все просто удивлялись. Мама из магазина тяжелую сумку с продуктами домой принесет - он ее тут же подхватывает и на кухню тащит, хоть силенок и не хватает. А вечером к ней на колени заберется и рассказывает, какую в садике книжку читал. Вот говорят, дети капризными бывают, непослушными. Может и так, и я, когда уже своих растила, иногда шлепка давала за дело. А на Ежика никогда ни у кого рука не поднималась.Он любопытный был, энергичный и всегда всем помочь хотел. И совсем не капризничал. Если устанет за день, не поспит вовремя, то просто приткнется где-нибудь в уголке и задремлет. Не видно его и не слышно. И слушался всегда сразу. Скажут, сделай то-то и то-то, и он бежит без лишних слов выполнять. Еще рисовать любил разные цветы, с большими такими красивыми лепестками. И петь, причем взрослые эстрадные песни, которые по радио да по телевизору слышал. Звонко так споет что-нибудь, тогда ведь песни-то хорошие были. А мы смеемся и в ладоши хлопаем: давай-ка еще...Ой, не могу я никак про счастье закончить. Вот и сейчас как подумаю о нем, закрою глаза и вижу все пятилетним, будто мы с ним до сих пор за ручку из садика идем...Заболел наш АлешенькаБолезнь такая есть - свинка. Мне она представляется в виде огромного мерзкого чудовища со свиным рылом, которое ворвалось к нам в дом и унесло нашего Ежика... Обычная ведь детская болезнь: поднимется температура, припухнут щеки, а потом все проходит. Вот и у Ежика так все началось осенью, после того как мы с юга вернулись. А потом у него возникло тяжелейшее осложнение - воспаление головного мозга, менинго-энцефалит. Мне этот проклятый диагноз потом всю жизнь мерещился, если кто простынет...У Ежика нашего начались припадки. Его выгибало, трясло, он глазки закатывал, сознание терял на несколько минут. Потом в себя приходил постепенно. Так страшно было! Думали, что не выживет. Мама ночи напролет у его кроватки сидела, морсом клюквенным с ложечки поила. Потом припадки стали реже и не такие сильные. Стал вроде бы наш Еженька выздоравливать, только вдруг я заметала у него за левым ухом совсем белую прядку, словно седую. И утих как-то он после болезни, больше не звенел колокольчиком...Мама ему все время лекарства давала от припадков, и наконец они совсем прекратились. Опять у Алешеньки огонек в глазах зажегся, опять он игривым и ласковым стал. Мы думали - все, беда позади. Но время шло, а умственные способности братика моего оставались на том уровне, когда он заболел. Когда в школу пошел, приходилось часами объяснять домашние задания. Он кивал, улыбался, писал, что нужно, но не понимал... И интересы у него оставались, как у пятилетнего. Выдастся свободная минута - он сидит, картинки в книжках рассматривает, цветы свои рисует или солдатиков выстраивает на полу. Или же песенки поет, те, что до болезни запомнил.Правда, с годами у него дела вроде бы на лад пошли. И в школе понимать стал, и интересы мальчишечьи все при нем. А вечером, бывало, подойдет с застенчивой такой улыбкой и попросит: «Сестрица, почитай мне про собаку». У нас с ним было любимое стихотворение про пограничную овчарку. Я все дела откладываю - и давай ему читать. А он то ли слушает, то ли в каких мирах неведомых витает...Двор у нас большой был, хороший, дружный. Ребята всех возрастов вместе играли. А у Ежика одна компания - малыши. Он и в десять лет все с пятилетками возился, они за ним табуном ходили. Он им что-то объяснял, играм обучал. А уж они в нем души не чаяли! Как во двор выйдет, так малышни вокруг него сразу человек десять соберется.Время шло, школу он с грехом пополам окончил и поступил в ПТУ на слесаря - специальность-то нужна. Проучился, но в чертежах путался. В бригаду работать устроился учеником, чем дальше, тем хуже, и перевели его на участок по обслуживанию территории, делать разные простые работы на подхвате. Я в то время уже замуж вышла, своей семьей жила. Забежишь иногда в родительский дом, спросишь, как дела, и дальше. И с Ежиком уже виделись нечасто. К тому же он вымахал в высокого крепкого парня, который был совсем не похож на моего маленького братика.И тут умер папа. Он совсем уж на пенсию собрался, меньше года оставалось. Жаловался, что уставать стал, что сердечко запобаливало. И вдруг - инфаркт, «скорая» среди ночи - и все. У нас с ним отношения были дружеские, ровные. Когда я в школе училась, он надолго в командировки уезжал. А вот с Ежиком он рядом за письменным столом просидел с первого по десятый класс. У нас с мамой терпения не хватало, когда мальчик не понимал. А папа ему и в пятый, и в десятый раз объяснит. И Ежик к нему привязан был. Всегда, бывало, первый бежит дверь открывать, когда отец с работы идет. Иначе как папочкой его и не называл.И вдруг - смерть. Мы все ужасно переживали, Ежик тут же в общей кутерьме крутился. А что в его бедной душе делалось - одному Богу известно. Только после всего этого он изменился. Болезнь прогрессировать начала. Стал Алешенька сам с собой разговаривать. А может, и еще с кем... Форточку откроет и начинает в нее кому-то что-то объяснять, доказывать. Бессвязно так, непонятно. Окликнешь, одернешь - отзывается. А потом опять за свое. Таблетки ему снова стали давать разные, от них он вялый становился, расслабленный какой-то. Улыбаться перестал, мимика на лице совсем пропала. Мы с мамой втихомолку плакали, а что сделать могли?Папу он при нас совсем не вспоминал, а наедине с собой - кто знает? Только ровно через год после папиной смерти мама просыпается - а Алеши нет. Причем вся одежда на месте, и дверь на балкон настежь распахнута. Она мне позвонила, плачет. Я к ней прибежала, потом на «скорую» бросилась. Там сказали, что ночью подобрали на улице окровавленного человека в одном нижнем белье как раз у маминого дома. Тут у меня все внутри оборвалась. Ничего не соображаю, а сама как заведенная. В больницу прибежала, там в реанимацию пройти разрешили. Смотрю - Ежик мой лежит под капельницей без сознания, и серый весь. Я зарыдала, и больше ничего не помню, очнулась - на койке лежу больничной, вокруг медики хлопочут.Ангельская душаВсе похороны я как в бреду была. И потом долго к маме каждый день приходила. Приду, обнимемся и плачем сидим. Тихо, молча, только слезы не прекращаются... Мамочка моя за те дни и осунулась, и поседела, и морщин на лице у нее добавилось заметно. А у меня вообще все из рук валилось. И чуть глаза закрою - сразу Ежик передо мной возникает. Маленький, беленький, каким до болезни был... А в ночь перед сороковым днем вот что произошло. Я с вечера к маме пришла, засиделась, да и заночевали, чтобы с утра пораньше к сороковинам готовиться начать. Легли спать, глубокой ночью я проснулась. Глаза чуть приоткрыла, гляжу - вокруг тьма кромешная, а в ногах у меня Ежик сидит. Точнее, не он сам, а его контур, как бы состоящий из золотистого света, внутри полностью прозрачный. Но форма головы, поза, в которой сидит, - в точности Ежика. Я смотрю на него и дышать боюсь. А потом, видно, все же вздохнула или пошевелилась - и он голову как бы лицом ко мне повернул и тут же мгновенно исчез.Утром просыпаюсь - а видение это так и стоит перед глазами. И тут на меня такое облегчение нашло, будто стопудовый камень с души упал. Ведь раз он ко мне в таком виде явился - значит, душа его не исчезла и живет теперь в каких-то других мирах. Никому я тогда об этом не сказала, даже маме. А сейчас твердо убеждена: в образе нашего Ежика жила на Земле настоящая ангельская душа. Ведь если бы не болезнь - каким замечательным человеком он бы вырос! Да и так ведь добротой и любовью всю нашу жизнь украсил. Я теперь, бывает, по вечерам собираю вместе мужа и детей и рассказываю им о своем Ежике. И делать это готова бесконечно!
Программа тридцати телеканалов! В том числе, по просьбе читателей, «TV 1000 Русское кино», «Спорт Плюс» и ДТВ. Анонсы наиболее интересных передач и фильмов. Новости телевидения. В продаже уже со среды!
