В судьбах Алексея и Вячеслава Жилинских отразилась история страны, пережившей гражданскую войну
В СОВЕТСКОЕ время какой-нибудь очеркист мог бы написать о братьях Жилинских нечто под названием «Две судьбы». С одного брата хоть парадный портрет пиши: известный исследователь Севера, в гражданскую войну принял сторону красных, затем стал крупным специалистом в рыбной промышленности, автором трех десятков опубликованных трудов. Другой - белый офицер, полковник - годился разве что для карикатуры. Бывший начальник штаба белых войск на Севере, воевал он, дескать, конечно, бесславно, потом удрал с главнокомандующим фронтом Миллером на ледоколе в Норвегию, захватив престарелых родителей и других родственников (жена с двумя детьми осталась, кстати, в Архангельске, не захотела покидать Родину), там осел - и судьба его незавидна.В наше время реально другое искушение - поменять полюса историй двух жизней. Давайте избежим и его.История одной карьерыКто поддержал в 1917 году (несколько раньше или позже) большевиков, тот злодей, вор или пьяница - к сожалению, это упрощенное мнение у нас распространилось широко. Но так ли обстоит дело, если присмотреться к реальным судьбам?Алексей Жилинский с 1918 года стал сотрудничать с Советской властью. И она ответила ему признанием. Уже в следующем году в Петрограде вышла в свет его книга «Крайний Север Европейской России. Архангельская губерния», ставшая, как оказалось, главным трудом исследователя, которому ко второму году большевистского правления было 29 лет.Чем же привлекла Алексея Жилинского новая власть? Возможный ответ на этот вопрос содержится в названной работе.Жилинский считал, что «верхи» России с давних времен недооценивали значение Севера в жизни страны. Во время работы над книгой, а готовил он ее еще до 1917 года, Жилинский то и дело сталкивался с большими пробелами в знаниях о Севере тех, кому следовало бы иметь о нем ясное и четкое представление.«Р. Мезень до сих пор мало исследована, - отмечает исследователь, - имеющийся топографический материал, в виде карт Генерального штаба, в большинстве случаев представляет собой сплошной вымысел и фантазию: даже основное русло нанесено совершенно неправильно, не говоря уже о притоках...»Он постоянно говорит о тех богатствах, что есть на Севере. Промыслы рыбы и зверя могли бы стать лучшими в мире, утверждал Жилинский. Однако общенациональные богатства использовались плохо.У исследователя было немало оснований для недовольства высшими эшелонами власти России. Он считал, что экономическая отсталость и слабое промышленное развитие Севера обусловлены, прежде всего, полным невниманием к нему со стороны правительства. Недобрым словом вспомнил Жилинский, в частности, обер-прокурора Синода Победоносцева, который в ответ на предложения о введении в крае земства наложил резолюцию: «...на Севере живут только пьяницы, сутяги и недоимщики», после чего вопрос о земстве надолго был закрыт.«...Какой жуткий контраст встречаешь, лишь только, кажется, перейдешь меридиан, отделяющий нас от Норвегии и Финляндии… Там, кажется, из каждого камня, пня бьет культура, предприимчивость, все говорит о стремлении человека широко развить и использовать силы и дары природы, а у нас? Грустная и позорная картина». Эти строки написаны до революции…В основе этих рассуждений были личные впечатления Жилинского, который после исключения из Архангельской гимназии - это случилось в 1910 году и произошло из-за «социалистических симпатий» - был матросом, рыбаком. Плавал штурманом на парусных и моторных судах, учился в Архангельском мореходном училище. Ему не понаслышке были знакомы Мурман, Канин, Колгуев. С 1914 года он руководил изучением морских промыслов в Белом море и Ледовитом океане. (Вообще-то, удивительно: вчерашний матрос выпускает книгу, которой ученые, краеведы, писатели пользуются до сих пор!)При Советах, считал Жилинский, «наступает время творческой государственной политики». Надеялся он и на то, что «система крайней централизации», неприемлемая «для широкого окраинного строительства», уйдет в прошлое… На многое надеялся Жилинский.Какие-то из его многочисленных ожиданий сбылись. Но далеко не все. И не случайно, что прожив 70 лет (умер Жилинский в 1962 году), он не написал более ничего столь же солидного, хотя карьера его после 1917 года складывалась удачно. В 1920-1924 годах он заведовал Архангельским отделом Северной научно-промысловой экспедиции, затем возглавил промысловый отдел управления рыболовства Белого моря и Ледовитого океана. С 1929 по 1935 год руководил морским зверобойным промыслом Внешторга в северных водах.В 20-30-е годы А. Жилинский несколько раз командировался в Норвегию для изучения морских промыслов. Встречался там с братьями - Вячеславом и Борисом. Логично предположить, что поначалу при этих встречах Алексей Александрович держался уверенно, солидно. Но потом, как вспоминал младший брат Борис (умерший совсем недавно), был похож на запуганного, забитого зверька. И неудивительно. Хотя жена его брата Вячеслава Евгения Александровна, оставшаяся с детьми в Архангельске, не поддерживала с принятым властью Алексеем отношений (и отказывалась от его помощи), он знал о судьбе подросших племянников: и Юрий, и Ирина в конце 30-х попали за колючую проволоку. Одно время находилась в тюрьме и Евгения Александровна. Конечно, Алексей Александрович знал о многих подобных судьбах.Весьма показательно, что, заполняя в 1946 году личный листок по учету кадров, А.А. Жилинский среди городов, в которых бывал в Норвегии, не называл Тофте, где жили Вячеслав и Борис. Любопытно и то, что в партию он не вступил. Умер одиноким в Петрозаводске. Оба его сына погибли на фронтах Великой Отечественной.Не стала ли его жизнь трагедией несбывшихся надежд и планов? Кто знает…«Выдающийся начальник штаба»Доля старшего брата, выбравшего иной путь, была не менее трудной.В отличие от Алексея он гимназию окончил. Потом вступил на отцовскую стезю, став выпускником Павловского артиллерийского училища. Затем окончил Николаевскую академию Генштаба. Последний его чин в старой армии - подполковник. Советскую власть он не признал и принял самое активное участие в борьбе с ней. С ноября 1918-го по начало августа 1919 года возглавлял штаб командующего русскими войсками Северной области, в апреле 1919 года произведен в полковники. Затем служил в штабе главнокомандующего Северным фронтом.Представители разных направлений в антибольшевистском движении отозвались о Жилинском как об умелом, высококвалифицированном генштабисте. Последний начальник Генерального штаба русской армии, фактический командующий русскими войсками Северной области (с ноября 1918-го до начала августа 1919 года) генерал-лейтенант Владимир Марушевский писал: «Область он знал как свою ладонь и имел весьма широкие связи в среде местного населения, до крестьян включительно. Замкнутый, подчеркнуто-сдержанный, несколько крутой в своих отношениях с подчиненными, работник без отказа, и днем и ночью, Вячеслав Александрович, несмотря на свою молодость, оказался выдающимся начальником штаба».Как и Алексей, Вячеслав отличался остро критическим взглядом на происходившее вокруг.Что удалось сделать руководителям «белого движения» на Севере? По этому вопросу в эмиграции развернулась бурная дискуссия. Правительство Северной области сделало многое, полагал бывший член этого правительства, придерживавшийся правых взглядов, Сергей Городецкий.Вячеслав Александрович, занимавший, в общем-то, ту же позицию, на конкретную ситуацию смотрел иначе.В основу истории белого Севера, утверждал Городецкий, претендовавший на роль ее летописца, должна была быть положена деятельность правительства. «Пока правительство было крепко, - писал он, - и фронт стоял крепко, и победы были, о каких при союзниках и не мечтали».Жилинский не мог с этим согласиться. «...Северная область существовала настолько, насколько существовала военная сила - сначала союзническая, затем наша собственная, российская. Как только зашаталась эта военная сила, так немедленно полетела и сама Северная область со всеми своими учреждениями, и в частности с правительством».По твердому мнению полковника, область во многом держалась на иностранных штыках. Более того, «наши победы при союзниках не шли далее того, что они хотели».Правительство разрешило на Севере аграрный вопрос, утверждал Городецкий. Жилинский и тут не мог согласиться, так как полагал, что если и была какая-то работа в данном направлении, то «она имела лишь характер ученического упражнения и не пошла далее принятия правительственного проекта». Городецкий находил успехи правительства в создании денежно-финансовой, судебной систем, но Жилинский опять же считал по-своему…В этой дискуссии между Городецким и Жилинским прав последний, ведь мероприятия правительства не обеспечили ему необходимой поддержки населения Северной области.А в заочном споре между братьями Жилинскими - на стороне белых или красных правда? - победителем, казалось бы, стал Алексей. В итоге же все мы оказались побежденными. Потому что воевали друг с другом. С братьями.
Программа тридцати телеканалов! В том числе, по просьбе читателей, «TV 1000 Русское кино», «Спорт Плюс» и ДТВ. Анонсы наиболее интересных передач и фильмов. Новости телевидения. В продаже уже со среды!
