 |
| Фото Владимира Ларионова |
«В 19.00 к бабушке!»
Сколько бы раз я ни встречалась с «иностранными» северодвинцами, каждый раз интересно: ну как это – уехать в другую страну, где любая мелочь по-другому называется, как в ней устроиться? Но для начала вопрос о том, что не меньшее уважение вызывает: - Диссертации обычно так сложно называются… Можно о вашей попроще? - Постараюсь: это была работа об этничности и национализме в многонациональном государстве. Три года назад поступила в докторантуру университета Джорджа Вашингтона и готовлю еще одну диссертацию - об этнической идентичности эмигрантов в американских организациях. - Вопросов с посещаемостью у ваших интернет-студентов, как я понимаю, нет. Встречаетесь на экзаменах? - И их тоже через Интернет принимаю. Студенты в конце курса мне клянутся, что выучили много интересного. - Наши тоже так умеют. А как в этом убедиться? - Через тесты, письменные работы, ну и во время наших интернет-дискуссий задаю «провокационные вопросы», чтобы подумали о том, что за неделю выучили. - Сами вы, наверное, везде отличницей были? - Нет, с четверками по физкультуре, НВП и, кажется, физике окончила школу. А вот университет – с красным дипломом. - Трудно было все, что знаешь, на английский переводить? - Родная четырнадцатая школа дает хорошие знания, в Венгрии и Англии была отличная практика в плане аспирантских курсов, экзаменов, написания трехсотстраничной диссертации и статей для публикаций. Приехала в Штаты уже с языком, ну и там тоже набралась. Проблемы найти слово нет. До смешного доходит, американцы часто приносят мне свои тексты на редакцию. Говорят, что я пишу лучше. И игнорируют напоминание о том, что они-то тут родились. - Слог, значит, ваш, Ирина, ценят. - Похоже, что так. Но очень долго пришлось бороться с влиянием русского языка с его довольно свободным порядком слов. В отличие от русских, английские предложения очень четко выстраиваются: «Красная Шапочка пошла навестить свою бабушку в пятницу вечером, в девятнадцать часов…», как нам втолковывала преподавательница в Оксфорде. С тех пор и у меня в каждом английском предложении вот эта самая Красная Шапочка несет бабушке пирожки.«Папа в законе»
- Можно предположить, что лучше вас Венгрию из северодвинцев никто не знает. Но почему именно эта страна стала так интересна? - Все началось с изучения Венгерской революции 1848 года – знакового события для всей Европы, которое я начала на истфаке. - А я о такой даже не слышала… - И вообще, Венгрия - замечательная страна. Язык ее сложный, а культура – весьма гостеприимная. Там я и с будущим мужем Дэниелем познакомилась. Он гулял по улице и спросил у меня дорогу. - И теперь любовь к Венгрии у вас взаимная? - Пожалуй, да. Правда, там его два раза обсчитали. Он всегда проверяет чеки. - Бережлив? - Не очень, его манера тратить деньги иногда приводит меня в ужас. Я его называю «старым американцем с повадками нового русского». - А вот у вас, американской миссис, обручальное кольцо почему-то на правой руке. - Там меня по нему и вычисляют: «Вы не наша, из Восточной Европы». - В чем еще вы остались русской? Например, посидеть с друзьями на кухне? - Посидеть любим, и к нам любят ходить в гости, потому что муж очень вкусно готовит. Как-то наготовили целый чан шикарного мясного рагу для вечеринки, думали, еще останется самим потом полакомиться. И поймали последнего гостя, вылизывавшего этот чан хлебной корочкой. - Родителям довелось оценить гостеприимство зятя? - Нет, но в прошлом году папа совершил восхождение на Эльбрус, после этого мама говорит, что, может быть, теперь и она до Штатов доберется. - Для тех, кто не знает: ваш отец – Василий Федорович Попов, ветеран Севмаша, мастер фотолаборатории и вообще мастер на все руки. А как его альпинистское достижение зять воспринял? - Всем знакомым рассказывает, что его «папа в законе» (так дословно «тесть» переводится) в семьдесят один год такое совершил. И все говорят, что это очень круто. - А творчество отца вы пропагандируете? - Купила рамки музейного типа и повесила на стену папины фотографии. Народ, глядя на них, только языком прищелкивает. - Вы сдержанно пользуетесь косметикой. Это американская привычка? - Сдержанно? Там бы сказали, что у меня достаточно яркий макияж.Как в Америке!
- Ирина, что такое ностальгия, знаете? - Бывает… В Вашингтоне иногда стоит такая жара, что наш холодный северодвинский ветер добрым словом вспомнишь. Скучаю по людям и по климату, по прохладному запаху осенних листьев. Зима в Вашингтоне тоже ненастоящая - похожа на нашу позднюю осень, и иногда очень хочется снега. Правда, в прошлом году стояли «жуткие» морозы – до десяти градусов. - Неужели и вы мерзли? - Американские друзья тоже удивляются: ты же русская, почему мерзнешь? Потому, отвечаю, что в России у меня была теплая шуба. А там, если есть машина, она не нужна. - Приехав на родину, вы не ловите себя на мысли, что что-то стало раздражать? - Раздражать – нет, я же здесь выросла! Поэтому думаю о том, что можно было бы улучшить. Например, используя ландшафтный дизайн или заботясь о бездомных животных. - Про кризис не могу не спросить. Как он на той стороны океана переживается? - Вашингтон – столица, для него кризис немного смягчен, поскольку в городе и окрестностях сосредоточены госучреждения со стабильной работой и неплохой зарплатой. Контракты, которые есть на работе у меня и у мужа-инженера, пока дают основание для уверенности, но ненадолго, поэтому все равно тревожно. - И еще более традиционный вопрос: как вам Северо¬двинск показался? - Изменился к лучшему. Магазины красивые появились, есть куда пойти, правда, дороговато в соотношении с уровнем зарплат. И еще машин в городе стало много, так что в час пик у нас пробки прямо как в Америке! Беседовала Ольга ЛАРИОНОВАВернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта
