Как бы Пушкин, или Зачем Есенину бакенбарды

Пришли в редакцию две девушки. «Мы статью в газету написали», - говорят. «О чем?» - спрашиваю. «Ну... - отвечают, - как бы о Пушкине...»

ДАВНИЙ этот случай вспомнился в субботу, 10 февраля, когда канал «Россия» явил зрителю фильм Натальи Бондарчук «Пушкин. Последняя дуэль». Нехорошие предчувствия начали терзать душу, еще когда на экране крутили рекламу картины. Безруков в роли Пушкина впивался зубами в подушку, страдая от смертельной раны, а я кощунственно восклицала: «Не верю!» Не поверила и потом, когда фильм смотрела. Все время казалось, что внизу экрана не хватает надписи «Реконструкция событий». Такую обычно ставят телевизионщики, если доморощенные актеры изображают события, которые нельзя отснять за давностью времени или по иным причинам.

Грешна, каюсь: не могла я смотреть кино и мыслить историческими масштабами. О роли секунданта Пушкина Данзаса, о взаимоотношениях поэта и царя, о параллелях времен. Пушкин мешал. Не было бы его, может быть, и прониклась бы высоким смыслом. То есть не Пушкин, конечно, а Безруков. За карикатурными бакенбардами мне все время виделся Есенин. Некоторые зрители там и вовсе Сашу Белого разглядели. Не знаю, насколько влиял на игру Безрукова главный «бригадир» страны, но все поэты этому актеру явно видятся вышедшими из одной шинели. Иначе зачем Пушкину читать стихи с есенинской разухабистостью и смотреть на окружающую действительность ясными голубыми глазами, готовыми пустить скупую русскую слезу?

Вообще, напрасно Сергею Безрукову не дали сыграть заодно и Лермонтова. В соответствующем гриме он с неплохим пафосом прочел бы «На смерть поэта». К слову, киношный Лермонтов выглядел подозрительно упитанным и оттого не слишком похожим на свои классические портреты. Да и в некоторые другие лица верилось не очень. В Наталью Николаевну, например. Очень уж современной выглядела она в исполнении Анны Снаткиной. Грим и наряд - этого ведь недостаточно, чтобы передать характер личности и дух эпохи... А их «разборки» с Пушкиным, казалось, и впрямь закончатся тем, что Пушкин сколотит бригаду из Данзаса, Жуковского и иже с ними да пойдет громить Геккерена с Дантесом.

В общем, вот что я думаю. Не надо больше Безрукову разрешать читать стихи. Иначе он может захотеть сыграть еще, к примеру, Гумилева или Мандельштама. А то и Владимира Владимировича нашего Маяковского. Много на Руси было поэтов с непростой судьбой... А впрочем, о чем это я? Право, стоит ли в чем-то сомневаться артисту, сыгравшему Иешуа? Ведь он на полном серьезе может решить, что отныне образ его - в любой твари земной, а уж в любом поэте и подавно. Только, как справедливо заметил один критик, кого бы ни играл Безруков, он всегда играет... Безрукова. К счастью, стихи тех, кого он изображает, от этого не становятся хуже.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта