«Когда я стану знаменитым»

Ребята из школы-интерната на Яграх смогут выдержать удары всех «генетических кодов». Если...

Мечта у Миши Щепоткина обычная: получить профессию, сделать карьеру. «Хочу быть известным человеком. Нет, не для богатства, а чтобы все уважали. И говорили: «Посмотрите, каким вырос интернатский ребенок». А мама... Мама будет со мной рядом. Обязательно».

В СЕВЕРОДВИНСКОЙ школе-интернате сегодня горячий день. Весь коллектив был поднят по учебной тревоге «Пожар», которая теперь шумит по всей стране в связи со страшными трагедиями. Эвакуация прошла четко по спасательному плану. Дальше день покатился по плану обычному. Уроки закончились, до полдника есть время. А кабинетов свободных нет.

«Я постараюсь доказать»

Тогда мы с Мишей усаживаемся на подоконник в коридоре - как в моем школьном детстве. Правда, нас тогда с этих удобных мест гоняли нещадно, говорили, что это неприлично, и советовали брать пример с взрослых, которые на подоконники никогда не заползают...

- Сидите, у нас за это не ругают, - успокаивает меня Миша. Михаил Вячеславович Щепоткин, ученик одиннадцатого класса школы-интерната. Симпатичный мальчишка-акселерат в джинсовом комбинезоне со спущенными с плеч лямками - мода такая странная нынче. А вообще-то он любит деловой стиль: строгие брюки, пиджак, ботинки. Все то, что интернату «не по кассе». На выпускной бы купить такой «джентльменский» костюм, но на его сберкнижке денег - кот наплакал.

Миша - северодвинец. Есть у него мама, папа, сестренка и своя жилплощадь. Если просто перечислить - все, как полагается обеспеченному семейной заботой ребенку. Только живет Миша не в своей коммуналке, а вместе с младшей сестрой Аленкой в интернате. Потому что мама «потребляет» сильно, так было все их детство, а папа...

- Он сбежал от нас, когда я родился. Знаю, что живет где-то возле Няндомы, но точного адреса пока не выяснил. Наверное, съезжу к нему, когда деньги будут. Мама меня не понимает: «Он тебя бросил, предал, а ты...» А меня тянет. Все-таки близкий человек.

Те, кто помнит Вячеслава Щепоткина, бас-гитариста одного из городских ансамблей, говорят, что сын очень на него похож. А если бы наперекор моде отрастил мальчишка волосы - вовсе не отличить. И школу музыкальную он на «отлично» окончил, правда, по классу баяна. Хотя гитару в руки все равно взял. Способный парень, по всем предметам у него только «четыре» и «пять». Представляете, он даже окончания летних каникул ждет, чтобы побыстрее начать учиться! «Весь в маму», - обязательно сказали бы, сложись по-другому судьба красивой женщины, теперь лишенной родительских прав и обязанностей. Она ведь тоже умницей росла, педучилище окончила с отличием. Многое дали сыну родители, только себя лишили.

Хорошо помнит Миша «Чебурашку» и «Олененка», а домашнего детства - совсем чуть-чуть. Как сыпал сахар в борщ («Сладкое я очень любил»). Как спал в конуре у верной собаки, когда приезжал в гости к бабушке, - тепло и уютно было рядом с другом. И еще - как больно бил его шлангом один из отчимов. Менялись они часто, но не все такими злыми были, с дядей Андреем, например, он до сих пор дружит. Только тот сейчас в Москве, на заработках.

- Миша, - спрашиваю, - а на маму ты обижаешься?

- Есть немного. Но я ее люблю. Она часто плачет, извиняется, говорит, что хотела вернуть свои права, что в интернате нам пока лучше. Здесь кормят, одевают. Часто говорим с ней о будущем, я ее успокаиваю, что не брошу. А она снова плачет...

Он тоже плакал. Как и все, когда был маленьким. От боли и обиды. Когда били мальчишки, пока сам не научился драться, и когда не отпускали на выходные к маме взрослые. Не из-за того, что Миша дисциплину нарушал, а потому что у нее в очередной раз «обстановка была плохая». Это даже с высоты своих семнадцати лет он называет горем. А когда домашние дети, проиграв интернатской команде в баскетбол, из-за бессильной злобы начинают кричать победителям: «Батор-инкубатор», - это обида. Не до слез, а до злости: вырасту, выучусь и докажу!

- Часто про детдомовских говорят, что они привыкли жить на всем готовеньком, - рассуждает парень. - Есть, конечно, такое. Но если человек добивается чего-нибудь, то только сам. Как наш выпускник Богданов и другие, фотографии которых на стенде «Ими гордится интернат».

С председателем Союза журналистов России Всеволодом Богдановым, пообещавшим выпускникам родного интерната помощь при поступлении, и директором «Звездочки» Николаем Калистратовым разговор у Миши был серьезный. Говорили о будущем. В детстве мальчишка мечтал стать поваром-кондитером, с того дня, когда вместе с мамой испек первый блин. Теперь самому смешно. А собирается он поступать в Балтийский технический университет, чтобы стать инженером авиаракетостроения. Прочитал объявление о наборе, узнал, что курсы у нас открываются, сходил на день открытых дверей вместе с друзьями. Друзья сразу отступили, узнав, что обязательные подготовительные курсы стоят 4,5 тысячи рублей. Где взять такие деньги интернатским ребятам?! Мише помогла «Звездочка», специалисты заводу нужны. Если поступит - будут помогать и дальше. Так что до исполнения первого, вступительного этапа мечты - семь экзаменов.

Желаю Мише удачи и чтобы строгий выпускной костюм у него был. А в будущем - своя «максимум четырехкомнатная» квартира и семья с «максимум двумя детьми», которым он обязательно отдаст все, чего сам не получил.

«Не умею плакать»

- Вы почему на подоконнике сидите?! Миша, ты же хозяин, неужели лучше места не нашел?

Попались мы!

- Жанна Александровна, какой замечательный у вас парень, - соскакиваю я с удобного места.

- У нас почти все такие! А Мишку бить надо было еще в девятом классе, мог бы отличником быть, круглым. Но только в этом году взялся за ум.

Тем, кто знает директора школы-интерната Жанну Александровну Трубину, ничего объяснять не надо. Но даже недавние иностранные гости, слушавшие директора в переводе (эх, сколько они потеряли!), быстро правильный вывод сделали: «Уникальная женщина». Наверное, объясняется это так: если есть обездоленные дети, значит, обязательно должны быть у них именно такие «коллективные» мамы. Тогда можно верить в справедливость, в равновесие зла и добра в этом мире.

- Сумасшедший день, - Жанна Александровна приземляется рядом, - да еще Сидоров опять ушел. Мальчишки из дисциплинарного совета до трех ночи у его бабушки в засаде сидели - не дождались. Потом с Морского пешком добирались. А я чуть с ума не сошла. В следующий раз им обязательно мобильник свой дам.

- Доверяете?

- Абсолютно. Вплоть до ключей от своей квартиры... А ребята у нас действительно хорошие. Вот Миша Кулик в прошлом году поступил в высшее военное училище. Такой конкурс был, а у него - никакой поддержки, кроме знаний и характеристики. Прекрасно учится, на олимпиадах честь курса защищает. В этом году Оля Ершова на серебряную медаль идет, Оля Тетеревлева - умница, Лена Шадрина...

Жанна Александровна называет лучших и хороших. А потом опять вздыхает тяжело. Работа такая. Хозяйских забот по горло, а когда у тебя более двухсот детей - бери еще выше. И у каждого в личном деле примерно одинаковая история: голод, холод, родители, пьющие до озверения. Хотя зря мы, наверное, таким выводом обижаем зверей.

- Сколько слез вы, наверное, пролили над этими историями...

- К этому невозможно привыкнуть. Но я все равно не плачу. Мама так в детстве научила. Даже когда муж умер, не плакала. Я лучше выорусь, а потом извинюсь.

Извиняется директор только перед теми, кто этого заслуживает. А с мамочками, что заваливаются в интернат в минуты просветления, а чаще в очередном запое, предпочитает вовсе не общаться.

- Однажды пришла одна такая. В дубленке, модных сапогах. Ножку на ножку закинула, стала что-то мне выговаривать...

Дело закончилось жалобой в вышестоящую инстанцию, потому как Жанна Александровна, отставив в сторону дипломатию, в глаза бесстыдной даме сказала, куда бы она ее поставила и какой бы приговор зачитала. Она не жалеет таких женщин, имея на то полное право.

- Но дети-то их все равно любят, - вспоминаю я Мишин рассказ.

- На днях пришла к одному мальчишке мама, он увидел ее, руки раскинул, подбежал, обнял: «Мамочка!» А она пьяная, даже конфетку сыну не принесла. Хотя большинство из них вообще равнодушные. Разве только ахнут при встрече: «Как ты у меня вырос». У нее... Назовите меня жестокой, но я считаю, что раньше правильно делали: если забирали ребенка из дома, то вырывали с корнем, отправляя в интернат другого города.

Я в аргументы беру Мишино «родной человек, тянет». А женщина, 37 лет проработавшая в казенном доме, факты приводит. Мальчишку надо на путь праведный наставлять, а у него через дорогу от интерната мама вечно пьяная живет. Там весело, свободно. Девчонке школу заканчивать нужно, а она, притулившись к вернувшейся из тюрьмы мамаше, загуляла. За ней - подруга.

- Гены... - вздыхаю я.

- Раньше, когда и общество было другим, я думала, что гены - не главное. Теперь многое изменилось. Убеждаю: «Сашка, так делать нельзя», а он включает телевизор и смотрит «Бригаду», за ней - «Пятого ангела». А там - «можно». Я никогда не была ханжой и не говорила девчонкам: не гуляйте с парнями. Я говорила: не спите с ними, потому что у интернатской девчонки есть единственное богатство - ее невинность. А теперь и это уже не модно стало... Но все равно убеждена: если мы сможем до 18 лет «вложить» в ребенка стержень, он выдержит удары всех «генетических кодов». А нет - пить начнет. Увы, примеров таких много. И мы бежим в общежитие, к 25-летнему парню, потому что позвонил комендант и сказал: «Ваш интернатский опять бучу устроил». И что самое страшное - поступают к нам дети бывших воспитанников.

Хотя других примеров больше, они и на Почетной доске выпускников, с которых Миша Щепоткин твердо решил брать пример. И в памяти директора.

Бывает так, что, вроде бы, все плохо: что-то разбили, кого-то обхамили или кто-то вообще сбежал. Навалившись кучей, проблемы просто выдавливают: «А зачем мне это все нужно?» И именно тогда открывается дверь директорского кабинета, и она слышит: «Жанна Александровна, к вам выпускник пришел».

Вчера, например, любимица Ольга заглянула с малышкой-дочкой, которую Жанна Александровна внучкой своей называет. Первоклассница Оля из форточки опостылевшего дома выбралась. До сих пор перед глазами директора стоит девчонка в длинном ситцевом платье, драной курточке и в резиновых сапогах. В ноябре из Исакогорки на Ягры так приехала. Подглядела в листочке направления адрес интерната и, не дожидаясь помощи, сама добралась. С трудом, но отогрели ее душу, и стала она настоящей женщиной - женой и мамой.

Неправду сказала Жанна Александровна, слезы на глаза у нее все-таки наворачиваются. Вот от таких встреч. То есть от счастья.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта