Так уважительно прозвали моряки первого командира
Рассказывают, в самом начале службы, а дело было на эсминце, лейтенант Александр Ковальчук увидел фотографию новейшего большого противолодочного корабля и не смог сдержать восхищения: «Вот это махина!» Быть может, в тот момент и родилась у него мечта – возглавить такой же корабль. А через пятнадцать лет он стал командиром еще более впечатляющей махины - самого грозного корабля 80-х ХХ века – тяжелого атомного ракетного крейсера «Киров».8 АПРЕЛЯ контр-адмиралу Александру Сергеевичу Ковальчуку исполнилось 70 лет. В 1959-м он – лейтенант, выпускник артиллерийского факультета «фрунзенки», прибыл на Северный флот. Первый корабль – эсминец «Московский комсомолец», первая должность - помощник командира батареи главного калибра. Потом служба на эсминце «Находчивый» - корабле такого же проекта. На «Московский комсомолец» Ковальчук вернулся уже командиром боевой части, а обязанности старпома принял на эсминце «Бывалый». Затем, окончив высшие офицерские классы, он три года служил на БПК «Адмирал Макаров» в должности старпома - чтобы стать командиром ракетного крейсера. Сказать нужно именно так – «служил в должности старпома, чтобы стать командиром». Потому что в пору, когда наш флот действительно был державным, офицер, прежде чем подняться на командирский мостик боевого корабля, обязательно проходил все ступени моряцкой школы, где главным экзаменатором был океан. У Александра Ковальчука эта школа называлась крейсерской. На Северном флоте ее начинали командиры послевоенных артиллерийских кораблей, а на ракетных продолжали Григорий Голота, Владимир Лапенков, Виталий Зуб... Сейчас такой школы нет - русский моряк океана не ведает, и все крейсера России можно пересчитать по пальцам одной руки.Лично известен«Киров» был уникальным кораблем и по водоизмещению в своем классе, и по всесокрушающему вооружению, оснащался всем самым передовым, в том числе системами космической разведки и целеуказания. По боевому потенциалу крейсеру не было равных. Это без преувеличений, ведь только с его появлением американцы впервые признали: «русские догнали нас в надводном кораблестроении…».Ясно, что командиром такого крейсера должен был стать офицер с общепризнанным авторитетом. Такой у Александра Ковальчука имелся еще в пору командования им БПК и ракетным крейсером. Контр-адмирал Олег Волгин вспоминал: части и экипажи кораблей, которыми командовал Ковальчук, неизменно выходили в лидеры. Когда он командовал БПК, ему предложили новый корабль – ракетный крейсер. Он мало что выигрывал: штатная категория - не выше прежней, а забот прибавлялось. Отходила на второй план и учеба в академии, а он о ней мечтал. И все же пошел туда, где больше всего требовались его знания, опыт.Понятно, что кандидатура будущего командира «Кирова» рассматривалась и утверждалась на самом верху. О последней ступени перед назначением Ковальчука адмирал Аркадий Михайловский рассказывал так: «Я был знаком с Александром Сергеевичем по службе еще с тех времен, когда он командовал крейсером «Адмирал Зозуля». Серьезный, спокойный, строгий и очень ответственный офицер. Его корабль являлся одним из лучших на эскадре, и Ковальчука избрали делегатом XXV съезда КПСС. Мы оказались в одной делегации и познакомились еще ближе. В Кремлевском дворце командующий Северным флотом Георгий Егоров лично представил Ковальчука главкому Горшкову. Это и решило судьбу Александра Сергеевича».Рождение экипажаЭкипаж «Кирова» формировали из североморцев. Командиром оперативной эскадры флота был контр-адмирал Виталий Зуб. Он разрешил Ковальчуку взять со своих кораблей лучших моряков. Особое слово о специалистах дивизиона движения. Их Ковальчук набрал в 3-й дивизии атомных лодок на базе в Гремихе.К слову, по численности экипаж тяжелого крейсера сравним с дивизией АПЛ. На эсминце командир может за час-два обойти корабль, чтобы увидеть и переговорить с большинством своих подчиненных. На ракетном крейсере такой обход выльется, минимум, в неделю. Но одна из заповедей Ковальчука, которую он крепко усвоил, - обучение и воспитание – основа успехов в море. Поэтому на всех кораблях, где ему довелось служить, своих людей Ковальчук знал хорошо, от старпома и до матроса. И на «Кирове» он знал и беседовал с каждым, чтобы ничего не упустить. Тяжелая это была работа!То же и с познанием нового корабля. Александр Сергеевич изучил «махину» атомного «Кирова», образно говоря, от киля до клотика. И здесь тоже имелся опыт из прошлого, ведь первый свой корабль Ковальчук принял, когда тот стоял в плановом ремонте. А ремонт - это тяжкий груз на плечах командира, и еще - железная гарантия, что в океане корабль не подведет. Этот постулат он тоже усвоил, и корабли его не подводили.Многих командир Ковальчук удивлял своей работоспособностью. Не было у него ни праздников, ни выходных, когда требовала обстановка. А на строительстве «Кирова» она была именно такой. И он соответственно должности требовал такой же полной отдачи от своих моряков. Меж тем, основная часть экипажа «Кирова» проходила специальную подготовку в учебном атомном центре и на тех оборонных предприятиях, где создавалась техника и вооружение корабля, а практику управления энергетикой крейсера, и это любопытный факт, офицеры прошли на ледоколе «Сибирь».В конце сентября 1978 года экипаж первого атомного крейсера Союза двумя эшелонами прибыл в Ленинград. То, как строился небывалый для флота корабль, как осваивали его североморцы, можно прочесть у известного военно-морского историка Георгия Костева. Там же не раз встретим имя Александра Ковальчука, причем в ряду таких известных личностей, как Сергей Горшков, Владимир Чернавин, Анатолий Александров, Владимир Челомей. Проблем и тягот хватало. Это подметил и главком Сергей Горшков, который с того дня, как ему представили Ковальчука, уже никогда не выпускал его из поля зрения.Крейсер унаследовал Краснознаменный флаг и славное имя балтийского крейсера военной поры, а его базой стал Североморск. Туда и пришел «Киров» из Ленинграда, по дороге изрядно впечатлив потенциального противника. Англичане признались в этом первыми, просемафорив со своего фрегата: «Выглядите превосходно!» Британцы всегда знали толк в кораблях.Дальние походыЗвание флагмана обязывало, и «Киров» ходил в Атлантику и Средиземное море. Но не так, как недавно «демонстрировали флаг» крупные обломки Северного флота, а крейсировал постоянно, его дальние походы стали нормой. Флот наш в 80-х осваивал различные типы ракет, и у «Кирова» здесь особый вклад. Это с его борта 4 ноября 1980-го в Белом море впервые стартовал «Гранит», столь знакомый корабелам Северодвинска.Репутация Ковальчука как умелого и решительного офицера подтверждалась не раз – и в походах, и в известных «соприкосновениях» с кораблями НАТО, и выпадавших на долю корабля жестоких штормах. Но был и особый случай.В мае 1984 года в Североморске на складе вооружения произошел взрыв, за ним последовали другие – рвались боеприпасы. Трагедия эта известная, вошла в историю как случаями офицерского дезертирства, так и поступками обратного порядка. Там, где моряки не сдрейфили, экстренно врубали машины, рвали якорные цепи, чтобы уйти в море и там рассредоточиться, как и надлежало при внезапном нападении. Атомный крейсер «Киров» без буксиров отчалить не мог. Обломки, осколки, а то и целиком ракеты сыпались на город и базу. И тогда командир Александр Ковальчук, чтобы уберечь от них свой крейсер, задействовал корабельную артиллерию - для отражения шальных снарядов…Первый командир «Кирова» оставался верен своему главному принципу – всегда с экипажем: сам встречал пополнение, сам рассказывал новичкам о традициях корабля, лично переписывался с родными многих матросов и старшин, лично решал проблемы своих подчиненных. Кстати, адмирал Аркадий Михайловский так ни разу и не припомнил, чтобы Ковальчук за долгие годы службы обратился к нему как к своему командиру с какой-либо личной просьбой. Когда же дело касалось подчиненных, Александр Сергеевич не успокаивался, пока вопрос не решался положительно.За службу РодинеЗа испытания и ввод уникального атомного крейсера капитана I ранга Александра Ковальчука наградили орденом «За службу Родине в Вооруженных силах» II степени. Правда, выясняется, было еще и представление Военного совета Северного флота к званию Героя Советского Союза, и якобы звание это обещал сам главком Сергей Горшков. Представление вернулось обратно — в Москве заслуги командира подвигом не сочли. Зато лицам, не имевшим к кораблю отношения, тогда же вручили награды, причем такого достоинства, каких не удостоили ни одного члена экипажа «Кирова». Россия умеет быть неблагодарной.Через много лет старпом крейсера Сергей Попов откровенно признался: когда Церковь канонизировала адмирала Ушакова, он узнал, помимо всего прочего, что человек, причисляемый к лику святых, должен совершить подвиг и пройти через большие страдания. И сделал вывод - исходя из этого, первого командира и моряков первого экипажа «Кирова» иначе как святыми и не назовешь…В 1984-м Александра Ковальчука назначили командиром 120-й бригады ракетных кораблей 7-й оперативной эскадры Северного флота. В этой должности он прослужил четыре года, позже – шесть лет начальником ВВМУ имени Фрунзе. Сегодня первый командир «Кирова» живет в Петербурге. Его корабль, носивший несколько лет имя «Адмирал Ушаков», приговорен к утилизации и стоит у причала «Звездочки» - океанский флот России не нужен. На кормовом траверзе его по-прежнему читается имя, данное крейсеру при рождении, – «Киров». Не только время и мародеры, безродные политики тоже изувечили корабль, но крейсер от своего имени не отрекся.
Программа тридцати телеканалов! В том числе, по просьбе читателей, «TV 1000 Русское кино», «Спорт Плюс» и ДТВ. Анонсы наиболее интересных передач и фильмов. Новости телевидения. В продаже уже со среды!
