Кому экзотика, а кому – беда

Сегодня многие поселки архангельской глубинки подобны беспризорнику

В поселковой библиотеке Яреньги попался мне на глаза небольшой стенд, из которого узнал, что исполняется этому поселку семьдесят лет. Юбилей - событие всегда приятное, хотя, кажется мне, большой благодарности жители этих мест к основателям своего поселка не испытывают. Место, спору нет, выбрано красивое, можно в мае из окон многих домов на ледоход весенний любоваться. Но через неделю-полторы после ледохода Вычегда разливается, выходя из берегов, и водами своими накатывается на поселок: эти же дома, словно грузные корабли, сушу покинув, побегут по волнам разлившейся реки.

Для человека приезжего такие «корабли» - экзотика. Для местного народа - беда, повторяется она из года в год, потому-то он и употребляет в подобном случае словечко куда круче, поминая при этом всех, начиная с Бога и кончая теми, кто семьдесят лет назад надумал именно здесь поставить первый барак. Забот и беспокойства вода несет немало. Те же дрова взять: их в срок до майских праздников не только надо распилить, расколоть, в поленницы уложить, но и проволокой попрочнее к столбам привязать. Не сделаешь этого вовремя или поленишься, укрепишь слабо - поплывут меж домов, на волнах качаясь, стаи поленьев, точно косяки уток.

Но дрова - еще полбеды. Хорошо, если уровень воды невысок и до магазина можно в сапогах добрести. А в такую весну, как нынешняя, единственным средством передвижения на улицах поселка остается лодка. Не у каждого есть она, да и не всякому пенсионеру, а их в поселке проживает немало, по силам управиться с ней. Выход один - если нет поблизости родственников, у кого можно было бы половодье пережить, то запасайся дней на десять продуктами, суши хлеб на сухари. И все это время, пока не спадет вода, даже до соседки не дойди, если она на другой стороне улицы живет. Единственное, что доступно, с крыльца либо через окно переговариваться.

Надо сказать, что за семьдесят лет своего существования Яреньга привыкла ко всему и в режиме половодья выживать научилась. Даже когда случаются экстремальные ситуации, как, например, похороны. В другое время такое печальное прощание с умершим особых проблем не вызвало бы. Иное дело - в разлив. Не станешь ведь ждать, пока спадет большая вода. Но и тут не теряются сплавщики: с большими предосторожностями гроб устанавливают на лодке, на других лодках места занимают печальные родственники. Ревут лодочные моторы, печальная лодочная процессия пускается в путь.

В драных штанах беспризорника

Сегодня многие лесные поселки подобны беспризорному Гаврошу, щеголявшему в драных штанах. Возводились они лет сорок-пятьдесят назад, застраивались на скорую руку в основном щитовыми домами. Ставились дома такие в считанные дни: за один день возводили из готовых щитов стены, еще день тратила бригада на то, чтобы закрыть сооружение крышей. Больше времени уходило на раскорчевку места под строительство и на устройство фундамента. Оттого и вырастали в считанные месяцы целые улицы.

Сейчас временные поселки целыми улицами приходят в негодность и требуют, как рваные калоши, неотложного ремонта или замены. А проводить ремонт или строить новое жилье некому и не на что, поскольку дома оказались никому не нужными, кроме самих жильцов. Никому - потому что леспромхозы, прежде строившие поселки, передали их муниципальной власти. Не на что - потому что у власти нет на это средств.

В Яреньге ту процедуру незримого перетекания поселка из одних рук в другие воспринимают сегодня как драму, если не трагедию. Куда всегда по бытовым вопросам - будь то автобус до райцентра, ремонт дома, работа детсада - обращались сплавщики? К начальнику сплавучастка, и не было в поселке власти выше. Ну, если уж что-то сыщется местному начальнику неподвластное, в леспромхоз направлялись, там поддержку находили.

Власть привычная, власть надежная без всякой революции рухнула в один момент, после себя не оставив ничего, пустое место. Нынче же и в поселковой конторе, и в конторе леспромхозовской в лучшем случае посочувствуют, но на все просьбы жильцов поселка ответят похоже:

- Обращайтесь к местной власти, она все эти вопросы решать обязана.

С прошлого года приказом по АО «Ленский леспромхоз» запрещено выделять автобус для пассажирских перевозок. Поездка пожилому человеку в райцентр в больницу или по какой-то иной надобности стала приравниваться к экстремальному виду спорта, поскольку для этого полагалось штурмом пробиваться в переполненный салон автобуса, перевозившего школьников. Предлагался старушкам и старикам Яреньги, всю жизнь проработавшим на сплавучастке, еще вариант: пешком несколько километров пройти до большой дороги и там ждать рейсового автобуса. Позже леспромхоз пошел еще дальше: отказался и от подвозки детей в школу:

- Не наша забота, мы только о производстве думать обязаны.

Отдел образования задействовал для этих перевозок автобус детского дома, до конца учебного года он возил учеников Яреньги в школу и из школы. Не спешит проблему пассажирских перевозок решить и власть районная.

- На Яреньгу можно направить рейсовый автобус муниципального пассажирского автопредприятия, - говорит глава Сафроновской сельской администрации Николай Ильин, - зимой мы сделали пробный рейс, осталось установить на этом участке четыре дорожных знака и соорудить посадочную площадку. Требуется на все про все это тысячи рублей. Я заявку на такую сумму еще в январе передал в районную администрацию, но она до сих пор не рассмотрена.

И так - во всем. Что уж судить об отношении к поселку и людям его, если за все трудные дни, когда буквально тонула Яреньга, ни из районной противопаводковой комиссии, ни из районной администрации здесь ни разу никто не появился.

Мужики, кончайте мат. Наступил матриархат!

Сельская администрация, к которой Яреньга относится, хоть и старается проблемы поселка решить, но расположена далеко от него, в Яренске. Здесь же упавшую власть подхватило единственное оставшееся существовать общественное формирование - женсовет. Мне довелось встретиться с новой властью поселка: предо мной сидели заведующая клубом, заведующая библиотекой, заведующая детским садом...

- И как мужики местные на матриархат поселковый смотрят? - не смог удержаться я от вопроса.

- А что мужики? Смотрят с недоверием, - вздохнул матриархат огорченно и тут же в атаку возмущенно: - А нет бы сами хоть что-то предприняли. Они в леспромхозе работают, им же проще от начальства своего потребовать...

Смотрят на женскую активность так вовсе не потому, что слабый пол слабо за решение жизненных проблем взялся. В другом дело: желание имея сильное проблемы житейские решить, не знают, в какие двери стучаться, чтоб хоть чего-то добиться. А проблем предостаточно.

В экскурсию с председателем женсовета Галиной Кокориной по Яреньге отправились беды поселковые считать. К зданию с заколоченными окнами подошли:

- Это наша баня. Закрыли ее только потому, что нет средств на содержание. Уж сколько раз в леспромхозовской конторе о ней говорили, убеждали, что нельзя закрывать, хотя бы о рабочих своих позаботились. Все впустую. А ведь далеко не у всех в поселке свои бани имеются. Пенсионеров, кто всю жизнь на сплаве отработал, в поселке много живет, вот и приходится им дома мыться, одно мучение.

До спортзала - прежней гордости местной молодежи - дошли. Закрыт на замок. Остался во владении леспромхоза: и передать в муниципальную собственность жалко, и на содержание средств не отпущено. Новенькие боны-тротуары на берегу реки показала мне Галина. Сделаны для рабочих, чтобы им до места работы удобно было доходить. В самом поселке, где старики да дети ходят, тротуары не чинятся годами. В большую воду ступи на них не так - окажешься в холодной воде. Случись такое на пустынной улице - до беды недалеко.

- На всем, даже на детях, экономить стараются, - возмущенному монологу нет конца, - в эту весну решили для учеников Яреньги каникулы устроить, пока большая вода не уйдет. В прошлые года до Яренска, где учатся они, туда и обратно доставляли на катере, нынче же денег не нашли. А дошкольников возьмите - деткомбинат закрывают на все лето. И это при том, что живем у воды, малыши без конца к реке лезут, а родители на работе, присматривать все время не могут.

Ну а кончится вода?

Прогноз оправдался: уровень воды в мае оказался столь высок, что в некоторых домах передвигаться по квартирам можно было только в сапогах, на улицах главенствовал единственный транспорт - лодки. На них, работая веслами, добирались до магазина, до медпункта. Лучше всех воспринимали столь экзотичный вид поселка дети, изредка перебегающие с криками из дом в дом по бонам, да собаки, которые так и норовили запрыгнуть в лодку, видно, страсть любят покататься.

Но вот схлынула вода. У кого-то печь водой свалило, у кого-то забор снесло... Кто и как будет убытки эти возмещать? И будет ли? Пока им сказали одно: ждите. Но одно дело забор, а как ремонтировать тонущие каждую весну дома? У некоторых из них степень износа до девяноста процентов доходит.

Глава сельской администрации Николай Ильин свои расчеты разложил. В год должно собираться квартплаты по поселку порядка восьмидесяти тысяч рублей. Но после того как минусуешь из суммы той содержание техника-смотрителя, кассира, налоги - менее двадцати тысяч остается. Какие дыры с таким капиталом будешь латать?

- Для того чтобы помочь поселку, нужно в районе целевую программу по Яреньге вместе с леспромхозом принимать. Что сделать в первую очередь? Есть в поселке двухэтажный пустующий дом на двенадцать квартир, - планами делится Ильин, - надо перевезти его в Яренск, сколько сразу ветеранов из зоны затопления переберутся. И в самом поселке пора порядок навести, например, обязательно работу бани возобновить.

Все бы правильно, без предприятия, которое поселок с рук так легко спустило, не обойтись. Только вот жители Яреньги с некоторых пор стали делить руководителей на «своих» и «чужих». «Свои-то», из старых работников, кто в леспромхозе не один десяток лет проработал, нужды затопляемого поселка понимают.

- А к «варягам», которых Коряжма направляет леспромхозом руководить, - опытом общения делятся в поселке, - лучше и в кабинет с бытовыми вопросами не заходить, все равно слушать не станут. Уж сколько просили жители отдать им старое заброшенное общежитие, а материал можно бы для ремонта домов использовать. Не дали.

Сейчас в АО «Ленский леспромхоз» ожидают назначения нового руководителя. Гадают в Яреньге на новую кандидатуру: «свой» директорское кресло займет или «чужой», захочет в нелегких проблемах работников своих разобраться или кроме «кубиков» ничем интересоваться не станет?

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта