Роковой ноябрь «Декабриста»

Первая советская подлодка погибла 13 числа, спустя 13 лет после закладки на стапеле. Последнее погружение она начала в 13 часов. Тайна катастрофы не разгадана и по сей день

Продолжение.

Начало в номере за 12 число)

Всего комиссия зарегистрировала и обследовала 18 «вещественных доказательств» гибели подлодки. По характеру повреждений отдельных деталей с борта «Декабриста» специалисты сделали вывод, что на подлодке произошел сильный внутренний взрыв в районе 5-го отсека. Но что же послужило причиной взрыва?

Замкнутый круг версий

В докладе Военного Совета Северного флота наркому ВМФ СССР о гибели подлодки упоминаются три версии причин трагедии. Первая - подрыв на дрейфующей мине. Предположение это основывалось на том, что после финской кампании на поверхности Баренцева моря нет - нет да и появлялись сорванные с креплений мины. Однако версию отвергли, полагая, что взрыв наверняка заметили бы и посты СНиС, и, возможно, акустики эсминцев «Гремящий» и «Стремительный», которые находились по соседству, в полигоне № 5.

Еще раньше отмели вторую версию - столкновение «Декабриста» с другим кораблем. В полигоне № 6, опять-таки по сведениям наблюдателей СНиС, их не было, не заходили сюда и торговые суда.

Наконец, версия «провала лодки на глубину, превышающую предельную, из-за чего прочный корпус лодки мог не выдержать давления воды». Командующий Северным флотом А.Г.Головко почти сразу поставил ее под сомнение. Арсений Григорьевич был просто уверен, что такого не могло случиться уже потому, что подлодка «Декабрист» «прошла весь курс задач 2-й линии и готовилась к переходу в 1-ю линию» и, кроме того, «являлась на Северном флоте одной из лучших».

В итоге комфлота отвел все три версии катастрофы лодки и предположил, что «причиной гибели является взрыв внутри нее», но причину этого взрыва он так и не сформулировал, полагая, что установить ее можно будет при обследовании корпуса лодки на грунте или же после подъема ее на поверхность.

Вот здесь и начинаются неясности. Складывается впечатление, что ни одна из трех версий, упомянутых в докладе Военсовета флота наркому ВМФ, так и не была рассмотрена до конца.

Начнем с подрыва на мине. Действительно, такой взрыв трудно было бы не заметить наблюдателям постов СНиС. Но это только в случае столкновения с миной у поверхности. А если «Декабрист» напоролся на нее, будучи на значительной глубине? И потом, на «Гремящем» и «Стремительном» взрыв могли и не услышать. Во-первых, они выполняли сугубо свои задачи в соседнем полигоне, во-вторых, акустическая вахта на эсминцах неслась периодически.

Между тем, появление мины именно в этом районе тем вероятнее, чем больше узнаешь о присутствии в Мотовском заливе... тайной фашистской базы. Факт этот для нашей страны весьма нелицеприятный, а потому долгое время его предпочитали скрывать. Так вот, по секретному соглашению между Советским Союзом и Германией в Западной Лице некоторое время располагалась база немецких ВМС. Именовалась она «Базис Норд» и существовала даже после начала второй мировой. Отсюда фашисты осуществили несколько своих операций в Северной Атлантике. Только после того как британской разведке удалось «вычислить» местоположение фашистской базы и сведения «просочились» в европейские газеты, наши попросили немцев уйти с советской территории. Причем попросили достаточно деликатно. Кто мог в сороковом году, а тем более может поручиться сегодня, что, уходя, фашисты полностью вытралили свои минные заграждения на подходах к Западной Лице? К слову, именно версию подрыва «Декабриста» на немецкой мине настойчиво поддерживал не кто иной, а М.П.Августинович - начальник штаба бригады североморских подлодок.

Вторую версию, напомню, отмели только потому, что в полигоне не наблюдалось надводных кораблей. А если «Декабрист» столкнулся с подводной лодкой?

Но более всего сомнений и вопросов в отношении третьей версии - провал лодки на запредельную глубину в ходе выполнения учебной задачи. Напомню, командующий флотом А. Г. Головко исключил ее только потому, что экипаж «Декабриста», на его взгляд, являлся всесторонне подготовленным, одним из лучших на флоте, и, дескать, не мог совершить ошибок, приведших к катастрофе. Вот уж где многое действительно не вяжется, не находит фактических подтверждений. Арсения Григорьевича в данном случае оправдывает то, что на момент трагедии он командовал флотом всего четвертый месяц и мог не знать реального положения дел в бригаде подводных лодок.

Культ первой линии

Экипаж «Декабриста» вовсе не состоял из большого числа старослужащих с большим опытом совместных плаваний, а командир вовсе не являлся опытным. Здесь в заблуждение А. Г. Головко, скорее всего, ввели доклады комбрига Д. А. Павлуцкого, который постоянно стремился «протолкнуть» подлодку в первую линию готовности.

На самом деле, и это видно по списку личного состава, из 55 человек экипажа 15 служили на корабле первый год, 15 пришли в 1939 году и 16 моряков - в 1938-м.

Что касается Ф. М. Ельтищева, командира лодки. Он действительно характеризуется как «грамотный, решительный и всесторонне подготовленный командир», но только сослуживцами по экипажу Щ-403, а также теми, кто в море с ним... не ходил. Федор Максимович принял подлодку 29 октября 1939 года, был награжден орденом Красного Знамени за финскую кампанию, хотя ни в одном боевом столкновении с противником не участвовал. Скажем больше, самостоятельно управлять «Декабристом» ему разрешили только через пять месяцев после вступления в должность командира подлодки (до этого в море ему приходилось выходить с так называемым «вывозным» командиром). И допуск Ф.М.Ельтищев получил как бы авансом, поскольку на самом деле необходимые для этого задачи он выполнил только в июле 1940 года, да и то не полностью. Но этот факт комбриг Д.А.Павлуцкий скрыл от командования. Не знал А.Г.Головко и другого: 9 августа 1939 года, то есть за два месяца до назначения на лодку «Декабрист», командир Ф. М. Ельтищев посадил свою Щ-403 на мель. Прежний командующий Северным флотом В. П. Дрозд объявил ему строгий выговор за «исключительную личную недисциплинированность, грубое нарушение Устава, всех правил и наставлений по штурманской службе».

В оценке уровня боевой подготовки экипажа А. Г. Головко подвели те же доклады комбрига. Через 24 дня после того, как Д. А. Павлуцкий подал ходатайство о переводе «Декабриста» в первую линию, комиссия, проверявшая состояние боеготовности флота, выявила ряд грубых нарушений в бригаде подлодок, в том числе и по «Декабристу». Ходатайство «завернули», но комбриг Павлуцкий с этим не согласился. На заседании Военсовета флота он обвинил комиссию в необъективности, а позднее, вопреки рекомендациям, послал подлодку в полигон провести зачетную торпедную атаку. Итог: командир Ельтищев оказался совершенно неподготовленным, атаку отставили, «Декабрист» вернулся в базу.

Нужно сказать и о нескольких негативных «технических» моментах. К сожалению, им придали значение, когда худшее уже произошло, после катастрофы. Вспомнили, например, что в январе 1940 года на лодке из-за плохого крепления со стеллажей в артиллерийском погребе упали два снаряда. Бог миловал - не взорвались. Двенадцатого июня того же года произошло несанкционированное заполнение цистерны быстрого погружения. Аварию удалось предотвратить лишь срочным продуванием воздухом высокого давления. В связи с этим, когда лодку ремонтировали на плавбазе «Красный горн», Ельтищев перед отъездом в отпуск специально попросил обратить внимание на притирку кингстонов злополучной цистерны. Но «Декабриста» из ремонта принимал командир другой лодки, принимал бегло, поверхностно, и о просьбе Ельтищева «забыл». Наконец, не обратили внимания на то, что «была не совсем в порядке» тумба управления горизонтальными рулями! На пробном выходе и погружении после ремонта ни командира, ни инженер-механика на борту лодки не было - они находились в отпуске, а больше «Декабрист», вплоть до трагического дня 13 ноября, под воду не погружался. Когда же Ельтищев вернулся, ему не дали времени, чтобы самостоятельно проверить лодку.

И вот при наличии всего упомянутого выше, без ревизии всей системы погружения-всплытия, без проверки непроницаемости прочного корпуса командование посылает подлодку «Декабрист» в полигон с глубинами свыше 200 метров. При этом на борту нет опытных старпома Г. И. Галагана и командира электромеханической боевой части К. В. Степанова - они в отпуске.

Глубина под запретом

Военные следователи искали любые «зацепки», способные пролить свет на причины произошедшего, искали везде. Вдова комиссара «Декабриста» Е. С. Прохоренко, в частности, вспоминала о том, что к ней дважды приходил незнакомый ей офицер и сначала просил, а затем с угрозами требовал, чтобы она отдала ему дневники погибшего мужа. Вероятно, помимо чисто личных впечатлений, наблюдений, в записях политрука пытались обнаружить и моменты служебного характера. Дневник пришлось отдать, и он бесследно исчез.

Но одним лишь выяснением причин катастрофы дело не ограничилось. Весь флот перетряхивали основательно, и, надо сказать, инспекторы находили действительно серьезные недостатки. В частности, выяснилось, что на большинстве подводных лодок состояние механизмов признали неудовлетворительным, а на Щ-404, М-175, М-176 - плохим. Тут же объявили взыскания: командирам - выговоры, инженер-механиков - под арест на 7 суток...

Комиссия по расследованию гибели «Декабриста» закончила работу в декабре. На основе ее материалов нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов 19 декабря 1940 года подготовил доклад в ЦК ВКП (б). Здесь он рассмотрел уже упоминавшиеся три версии и еще одну, правда, как наименее правдоподобную, - «акт диверсии личного состава». Наиболее вероятной причиной гибели, по заключению наркома, могла стать внезапная потеря плавучести, произошедшая вследствие нарушения герметичности одной из цистерн подлодки. «Из-за растерянности личного состава меры по удержанию лодки от падения были приняты с опозданием, - считал Н. Г. Кузнецов. - Лодка проскочила предельную глубину, с большой силой ударилась о грунт, и этот удар сопровождался мощным взрывом».

Оргвыводы, которые последовали из той загадочной катастрофы: командующему Северным флотом А. Г. Головко нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов объявил строгий выговор - «за низкий уровень боевой подготовки на флоте». Уже сам Головко с санкции наркома отдал под суд военного трибунала комбрига капитана 2 ранга Д. А. Павлуцкого. С начальником штаба бригады подлодок М. П. Августиновичем разбирался суд чести. Командиру первого дивизиона подлодок М. И. Гаджиеву, с учетом его безупречной службы, было «поставлено на вид».

Катастрофа «Декабриста» затем неоднократно поминалась недобрым словом, а на совещаниях высшего командного состава приводилась как наглядный пример плохого командования и грубого нарушения инструкций. В целом же для нашего подводного флота трагедия в Мотовском заливе обернулась... ограничениями в боевой подготовке. В частности, командирам подлодок были категорически запрещены погружения и маневры на глубинах свыше 70 метров. Этот запрет даже записали в новом «Положении об обеспечении безопасности боевой подготовки подлодок». Надо ли говорить, что подобная мера никак не способствовала обретению опыта подводниками, которым вот-вот предстояло вступить в Великую Отечественную войну.

Экспедиция с опозданием в полвека

И все же в докладе наркома в декабре 1940 года прозвучала очередная версия. Определенно ответить на вопрос, отчего погиб «Декабрист», и тогда, и сегодня, по мнению специалистов, можно только после изучения обломков подлодки. Были такие попытки сразу после катастрофы? Или, быть может, водолазную экспедицию намечали провести на следующий год? Выяснить это мне так и не удалось. Понятно, что в июне 1941 года планы спутала война, а после нее, очевидно, к «Декабристу» возвращаться не стали.

Небольшой Мотовский залив отличается сравнительно большими глубинами и сложным рельефом дна. Поэтому обломки «Декабриста» могли лечь в глубоких разломах, а с учетом сильных течений можно предположить, что лодку уже в скором времени замыло илом и песком. Но идея отыскать «Декабрист», в общем-то заманчивая, тем более, что от главной североморской базы и до Мотовского залива считанные часы хода, и глубина, на которой лежит первая советская подлодка, досягаема для современных глубоководных аппаратов - 200-220 метров.

В январе 1990 года по инициативе музея Северного флота и флотской газеты «На страже Заполярья» группа энтузиастов попыталась организовать экспедицию к месту гибели «Декабриста». Им удалось найти понимание у командования. На лето 1991 года уже планировался выход в Мотовский залив специального поисково-спасательного судна Северного флота «Георгий Титов». Но сначала «Георгий Титов» задержался на судоремонтном заводе, а потом произошли известные августовские события. Ну а дальше стало не до патриотических инициатив. Точнее, инициативы-то рождались в избыточном количестве, да только вот денег на их воплощение у «возрождающейся» России так и не нашлось.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта