Война. Конвои

С ветераном Северного флота Николаем Кубинцевым я встретился накануне Дня ВМФ. Блокадник, участник конвоев, судостроитель, общественный деятель. Жизнь его полна исторических событий, о которых Николай Витальевич вспоминает в своем автобиографическом труде «Северные конвои». Ветеран владеет не только пером, он, ко всему прочему, еще и интересный рассказчик.

Война застала Николая Кубинцева шестнадцатилетним, когда он только-только получил в школе ФЗО специальность плотника. С родителями и братьями жил он тогда в Ленинграде.

Враг стремительно продвигался к северной столице, и Николая в числе трудоармейцев направили на основной лужский противотанковый рубеж. Там числилось порядка 133 тысяч человек. Земляные работы велись на правом берегу реки Луга. Ленинградцы рыли рвы, окопы, готовили доты и землянки.

К сентябрю 1941 года Ленинград был уже блокирован немцами. Город готовился к баррикадным боям, начинался голод. Рабочие получали по 225 граммов хлеба, старики, служащие, дети - по 125.

Николай стал работать на судостроительном заводе слесарем-монтажником.

В сорок втором Кубинцеву чудом удалось выехать из блокадного Ленинграда в Вологду, к родственникам. В сентябре его призвали на Северный флот. Этому он сам долго удивлялся. Деревенские ребята были намного здоровее, и их призвали в сухопутные войска, а истощенного блокадника без вопросов сразу взяли на флот.

Впоследствии Кубинцев узнал, что был такой негласный приказ, действующий в призывных комиссиях; тех, кто «от сохи» брать в сухопутные войска, рабочих, имевших дело с техникой, - на флот.

По прибытии в Мурманск Николая в числе прочих новобранцев направили в Ваенгу (Североморск), а оттуда на Соловки, в учебный отряд. Там он закончил электро-механическую школу по специальности моториста-дизелиста, и был направлен в Молотовск, в отряд строящихся кораблей.

На заводе №401 строили катера. На одном из катеров, «БО-151» (большой охотник) Кубинцев мотористом-дизелистом ушел на Север, в Пало-губу. Участвовал в боевых операциях по переброске десанта, сопровождал караваны судов.

Некоторые эпизоды сопровождения запомнились на всю жизнь. Вот что рассказал Николай Витальевич в своих воспоминаниях «Северные конвои».

- 30 декабря 1944 года нашему катеру «БО-151» пришлось в составе других кораблей Северного флота сопровождать транспорт «Тбилиси» из Кольского залива в Лиинахамари.

Конвой состоял из 4-х больших охотников, среди которых 2 были американской постройки и 2 постройки завода № 402. Помимо этого были еще два тральщика.

Выйдя в Баренцево море, мы добавили обороты и шли со скоростью 10 узлов. Берег находился от нас на расстоянии

1,5-2 миль. Мы продолжали идти заданным курсом, и нас никто не беспокоил: ни немецкие самолеты, ни подводные лодки. Да и акустики своим молчанием какбы подтверждали отсутствие опасности.

Однако, в районе Скорбеевской губы, у полуострова Рыбачий, около 23 часов с правого борта вдруг раздался сильный взрыв. Транспорт был торпедирован немецкой лодкой со стороны моря. Судно разломилось пополам. Носовая часть затонула, а кормовая осталась на плаву. Вскоре на кормовой части палубы вспыхнул пожар, затем стали взрываться бочки с бензином. Положение оказалось критическим. Поднялась паника. Спасаясь от огня и взрывов, обезумевшие от страха люди прыгали за борт в ледяную воду - даже навстречу идущим волнам, которые тут же с большой силой ударяли тела о борт транспорта.

Видя это, командир конвоя капитан 2 ранга П.Панфилов, дал команду командирам кораблей: к бортам горящего транспорта не подходить, чтобы не быть торпедированными, но в то же время спасать людей.

В период поиска в нашем районе не оказалось ни одного человека. Катеру «БО-150» все же удалось из воды поднять на палубу при помощи опорного крюка одного человека, им оказался машинист. С ним как раз связан довольно забавный случай.

По рассказам сослуживцев, тот запросил для себя помещение потеплее. Его опустили в кормовое машинное отделение, сняли с него всю одежду, протерли тело спиртом и одели в сухое белье. Минут через 20 он полностью пришел в себя, достал из кармана своих брюк бутылку водки и залпом выпил из горлышка половину, после чего сказал, мол, вот теперь можно надеяться на жизнь.

Потом он рассказал, благодаря чему остался жив. Когда торпедировали транспорт, моряк выбежал на верхнюю палубу в районе юта, не обращая внимания на беспорядок. В подобных ситуациях он уже бывал не раз, решил спуститься в помещение баталера. Там уже сидела компания из машинно-котельного отделения, пили водку. Машинист тоже подсел к ним, для успокоения выпил пару кружек водки, закусил, сунул бутылку в карман, надел спасательный жилет и с подветренной стороны транспорта прыгнул за борт. Он надеялся на то, что его подберет кто-нибудь из конвоируемых кораблей, или, в худшем случае, доплывет до берега сам.

Ему повезло, худшего не случилось...

В январе 45-го «Тбилиси», вернее, оставшуюся от него вторую половину, отбуксировали в Кольский залив под разгрузку оставшегося груза, а затем в Архангельск, где на заводе «Красная кузница» к нему приварили носовую часть корпуса - от другого судна. Отремонтированный транспорт вновь стал ходить и служить народу, но уже после войны.

Свидетелем и участником еще одного боевого эпизода довелось быть Николаю Витальевичу в феврале 1945 года.

- Перед выходом из Кольского залива очередного конвоя, направляющегося в Англию, тральщики тралили фарватер, а большие и малые охотники, совместно с авиацией вели поиск подводных лодок противника.

Неподалеку от мыса Сеть-Наволок корвет «Ларк» обнаружил немецкую лодку и атаковал ее глубинными бомбами. Лодка всплыла невдалеке, выпустила торпеду по корвету и после артобстрела затонула.

К английским морякам, сброшенным взрывом в ледяную воду, поспешил на помощь находившийся рядом советский охотник МО-434. Эсминец «Жесткий» взял на буксир поврежденный корвет и повел в Кольский залив. Но вскоре случилось непредвиденное обстоятельство. Лопнул буксировочный трос, спружинив, намотался на гребной винт, эсминец «Жесткий» лишился хода.

Создалась опасная ситуация: в штормовом море, в зоне действия подводных лодок противника, словно мишень, качался неуправляемый эсминец.

Благодаря мужеству и находчивости сигнальщика Вячеслава Лимарева беды не произошло. Он обвязался веревкой и нырнул на трехметровую глубину, чтобы освободить гребной винт. Ему пришлось трижды погружаться в ледяную воду.

Наконец ему удалось размотать трос, и корабль успешно продолжил буксировку торпедированного корвета к заливу.

Сигнальщик проявил большое мужество ради спасения экипажа своего корабля.

По признанию самого Николая Витальевича, случайности и стечения обстоятельств присутствовали на войне постоянно.

В марте 45-го катер базировался в Пало-губе. С плавбазы поступил сигнал о готовности к выходу на боевое задание. Уже были запущены дизели, как вдруг команда узнала о том, что вместо них идет на задание «охотник» американской постройки, тот самый, на котором служил друг Кубинцева - Федор Подгорных. Через некоторое время на базу пришло страшное сообщение - корабль был потоплен вражеской подлодкой.

Спустя 40 лет Кубинцев случайно прочитал в газете «Красная звезда» о том, что рыболовецкий сейнер в районе острова обнаружил остатки военного корабля. Среди них были найдены два ордена Отечественной войны I и II степени. Их передали в музей Северного флота, где и определили их принадлежность. Это были ордена командира БЧ-5 с «БО-224», как раз того корабля, где служил Федор Подгорных.

Закончил войну Николай Кубинцев в звании старшины 1 статьи, исполняющим обязанности командира БЧ-5. А военная служба его завершилась 22 февраля 1950 года.

Как считает сам Николай Витальевич, гражданская жизнь сложилась удачно. В Молотовске сразу устроился на завод слесарем-монтажником. Строил эсминцы и паромы. С семилетним образованием занимал должность инженерно-технического работника. Тогда на дипломы мало смотрели, больше ценили деловые качества человека.

Позже закончил вечерний техникум по специальности судового техника-механика. На родном предприятии Николай Витальевич отработал 36 лет, из них 23 года - на судах. Результат его трудового стажа - 80 поощрений: благодарности, почетные грамоты, денежные вознаграждения.

Помимо производственной деятельности, старый моряк был председателем комиссии по работе с молодежью. Вел уроки мужества в военкомате.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта