Урок экономии и неравнодушия от Клавдии Драган. Растрогана Клавдия Васильевна Драган приходом «бедного» студента была если не до слез, то до письменной благодарности. В такую непогоду принес он ей на дом «социальную карту северодвинца», что жалко парня стало. Благодарность за заботу о малоимущих покупателях Клавдия Васильевна написала в газету. А сегодня газете решила рассказать, что, пожалуй, поспешила сказать спасибо.
В ОДНОЙ РУКЕ у пенсионерки газетная вырезка с перечнем рекомендованных для «уценки» продуктов (хлеб, масло, молоко…) и рекомендованной на них скидкой – от пяти процентов. В другой – магазинные чеки. «На самом деле на молоко и хлеб скидки бывают и в два процента, и то не каждый раз. Посмотрите сами». Смотрю: однажды на сахарном песке сэкономила пенсионерка 2 рубля 68 копеек, на полулитре молока 28 копеек и еще на половинке «Дарницкого» 18 коп. Итого 3 рубля 22 копейки. В другой день ни копеечки на молоко не скинули, и на масло. Если бы пенсионерка ездила в ближайший магазин, работающий по социальным картам, на автобусе, в редкий день «выручка» покрыла бы цену ветеранского билета даже в одну сторону. Клавдии Васильевне здоровье не позволяет ездить, в обе стороны она ходит пешком: сорок минут туда, столько же обратно. Закупаться впрок, поймав скидку, тоже нельзя, врачи не разрешают поднимать тяжелее 1,5 кг. Стоит столько сил тратить на дорогу? Нет, сама себе отвечает. При том, что каждый рубль на счету.
Государство на заслуженном отдыхе с голоду умереть не дает. У Клавдии Васильевны после платежей, расходов на лекарства и бытовые мелочи остается на еду по 75 рублей в день. Можно каждый день по две буханки «Дарницкого» и по литру молока покупать. Даже если без скидок, то еще 12 рублей 20 копеек останется! Вопрос про детей, которые обязаны помогать, я считаю некорректным, но Клавдия Васильевна сама объясняет: «Сын умер в 42 года, а дочка в Питере продавщицей работает, на двоих – шесть процентов от выручки в день, а у нее дочь-студентка, да еще этот кризис…»
На лекарствах пенсионерка могла бы законно сэкономить, если бы не отказалась от соцпакета.
- Но в прошлом году только четыре раза смогла получить бесплатные лекарства. Нет у меня сил сидеть в поликлинике. «Своего» врача часто не бывает. Раз четыре часа перед кабинетом высидела, давление до 200 на 100 подскочило. Зашла, а мне доктор сказала, что работы и без меня много, что «чужие» пациенты ей не нужны. Разрыдалась я от обиды, только тогда рецепт выдали нехотя.
Обид много. Увидев счет за установку новой плиты, съедающий ее полумесячный прожиточный минимум, Клавдия Васильевна никого ни в чем не поспешила обвинить, просто решила разобраться - сама много лет проработала на ниве ценообразования.
- Но в плановом отделе, где попросила расшифровку перечня услуг, категорически отказали. А еще знаете, как один начальник мне сказал: «Ты плиту за сколько купила? За восемь тысяч? Так не разоришься, заплатив еще тысячу».
Не разорилась, но обратилась к защитникам потребительских прав за разъяснением. Через четыре месяца, говорит, его получила: посоветовали судиться. «Я не за деньги переживаю - за совесть. До чего же мы доживем при таком отношении к человеку? Куда ни обратись, кругом колесо».
Тем, кто от замечаний пенсионерки отмахивается или отписывается, стоит объяснить, что «мешает она им работать» ради огромной цели: «Я хочу внукам и правнукам в наследство оставить здоровое общество. Да, один человек ничего не изменит, но, если каждый на своем месте будет делать то, что должен по обязанности и совести, тогда мы достигнем уровня хотя бы довоенного времени. Знаете, как в нас отношение к общему делу воспитывали? Однажды зимой колхозную лошадь я, девчонка деревенская, распрягла, а хомут на улице оставила и побежала голодная домой. Так отец, узнав об этом, за стол не пустил: «Возвращайся, отнеси хомут в конюшню, иначе утром заиндевевший на тебя надену. Со своим-то ты бы так не поступила, а чужое надо беречь лучше, чем свое!»
«Когда работала, боялась, что уволят за правду. А сейчас дорога одна – на тот свет. Да и пожалуйста, хоть завтра!» - не весело, конечно, но бодро говорит Клавдия Васильевна. А я отвечаю заслуженным комплиментом: на затюканную заслуженным отдыхом российскую старушку она не похожа. Смеется, рассказывая, как выговор получила за то, что разведать, полагается ли ей государственная поддержка, отправилась, нарядившись «как всегда». «Надо было как в лес ходишь!» - сказала подружка.
- Моя сумочка вам понравилась? – комплименту женщина рада. - Из старого пиджака ее сшила! Рукодельничать умею; если бы не слепота, сама бы давала всем взаймы.
И за жизнью нынешней глаз да глаз нужен. Для того чтобы внести свой вклад в дело просветления общества, Клавдия Васильевна решила всюду носить с собой очки, в которых все видно. Дорогие они, две тысячи стоят, раньше дома оставляла, боясь потерять. Но ради общего дела будет рисковать, чтобы доказать обвес, уличить обсчет, чтобы подтянуть общество к «довоенному времени».
Ольга ЛАРИОНОВА