Это было форменное издевательство над земляками – в суровом феврале выложить на всеобщее обозрение фотографии солнечного январского Гоа. Впрочем, и вид у заглянувшего в издательство Эдуарда был далеко не северный: загоревший дизайнер стянул с головы цветастую шапочку, швырнул на стул яркий рюкзак, весело булькнувший бутылкой индийского рома, распахнул куртку и похвастался своим новым обликом.
- ПРИКИНЬ, я там так похудел! Целыми днями есть не хочется – жара такая стоит, что в горло ничего не лезет, кроме холодной воды. Так, купишь овощей или фруктов, закинешь парочку в себя – и доволен. Мы с приятелем, два здоровых мужика, в Гоа могли сутки жить на семьдесят рублей на двоих!
Вспоминаю сегодняшний обед и печенюшки, умятые с чаем, начинаю мысленно ставить плюсики в воображаемой голубой записной книжечке с надписью «Гоа» под зелеными пальмами. А Саламатин продолжает подкидывать новые поводы для зависти, жгучей, как солнце неведомого далекого индийского штата.
Спит собака, спит работяга…- Правда-правда, там зимой такой зной, что часов в двенадцать местного населения на улице не найдешь – все прячутся в тень. Работяги – низшая каста - с чистой совестью заваливаются спать часа на два, причем спят там, куда упадут – прямо на земле. Правда, тапочки снимают. Это вообще мир, где особо никто не парится о том, где спать, – посреди дороги может развалиться и собака, и корова. И если со вторыми все понятно – священные животные, то отчего такие собаки борзые, мы так и не поняли.
А священные эти порядком там всем надоедают. Ну ладно, спят где попало, порой на маршруте автобуса не проехать, пока помощники водителя не выйдут и не прогонят с пути. Там специально в каждом автобусе ездят два человека, в передней и задней двери, которые выходят на остановках, разгоняют встречные машины и заталкивают людей в автобус. А эти коровы еще и тянут в рот что ни попадя. Помню, мы на базар пришли. Смотрим – священная бредет нехотя так мимо прилавка с зеленью, покосилась на него, немного подумала и хвать своей пастью полприлавка с травой. Хозяин выскочил, отталкивает корову (бить-то нельзя – святая!), она не напрягаясь дальше пошла. А у нас в сумках покупки, покосилась она снова и спокойно так, без паники, нашу зелень принялась жевать. Мы народ не гордый – по рогам ей настучали, потом сообразили, что сейчас местное население заступаться начнет и уже свои рога спасать придется, – убежали.
Они, коровы эти, там повсюду и никому не нужны. Посуди сама, проблем с ними больше – ни забить на мясо, ни на пастбище выгнать. Зачем такое счастье? Хитрое население к ним приспособилось так: подбирают на улице беременную корову, держат ее, пока молоко есть, а потом на улицу выгоняют.
Не торопись – все будет!Впрочем, не за коровами поехал в далекую страну бывший сотрудник «Северной недели». Из России его выгнал кризис – питерский глянцевый журнал, в котором работал Эдуард, затянул корешок потуже и выдал рабочий график на декабрь: двенадцать дней. Саламатин быстро умножил это число на ежедневный оклад и сильно опечалился. Правда, долго сокрушаться не пришлось, заманил своими пляжами земной рай – Гоа.
- Это Мекка для бездельников и фаталистов, - закатив глаза, вспоминает райскую жизнь Эд. – Главный принцип: не торопись, все будет, нужно только пожелать. Я приехал туда отдохнуть и уже на второй день мечтал остаться здесь жить и работать. Открыл русскоязычную газету – опа! – объявление о том, что этому изданию требуется дизайнер. На четвертый день уже был принят на новое место. Зарплаты там, конечно, маленькие, но и цены смешные, поэтому того, что зарабатывал, вполне хватало на жизнь. На райскую жизнь.
Представь сама (лучше бы я этого не делала! – Прим. автора) - в январе вода в океане - 360С, пальмы, солнце, пустынные бескрайние пляжи, на которые лишь вечером выходит все население города, чтобы вместе проводить солнце молитвами и песнями. В каждом ресторане к тебе, как к белому человеку, обращаются «сэр». К тебе, простому парню из Северодвинска! По улице снуют стройненькие девочки в ярких облегающих сари – здесь вообще действует такое правило: что не украшено, того не существует. Поэтому вокруг только яркие краски и сочные цвета. Кстати, не знаю, в чем секрет сари - вроде просто полотно ткани, которое обматывают вокруг тела, но насколько женщины в нем выглядят сногсшибательно: утонченные, изящные, с идеальной осанкой.
Эту осанку они, конечно, еще и вырабатывают, когда на голове тяжести переносят. Это еще один индийский парадокс: там настолько четко разделены обязанности, что мужчине и в голову не придет помочь жене в домашних хлопотах. Он работает – она покупки носит. И зачастую можно увидеть на улице женщину с огромной, тяжеленной вязанкой дров на голове, а следом мужа с пустыми руками, ведущего за руку ребенка.
Гоа-синдромНа очередном снимке – толпа малышей в розовом и оранжевом возле маленькой белой хижины.
- Это детский сад. У них даже в саду у ребятишек униформа, - поясняет Эдуард. – Я поразился тому, что в такой грязной стране, где на улицах часто встречаются отбросы, такие чистые и ухоженные дети. Они вообще здесь рано взрослеют – нередко можно увидеть, как по улице бредет четырехлетний карапуз и несет на руках полуторагодовалого братика. Даже наши земляки, поначалу осторожные, быстро подхватывают Гоа-синдром и уже перестают волноваться за своих детей. Выйдешь так на улицу утром, смотришь – в стае собак и смуглых коротышей наши белые годовалые носятся.
Гоа-синдром в рассказе у Эдуарда еще не раз встречается. Этот синдром, по мнению философа Саламатина, определяет еще один принцип жизни на Гоа: делай добро – и хватит с тебя, а работать можно по желанию. Здесь не нужны регистрация и крыша над головой – ее вполне легко заменит рекламный щит на улице. Пока нет сезона дождей, он укроет в своей тени от солнца. Многие семьи так и живут: в первой половине дня на одной стороне щита обитают, как солнце перетекает за зенит, ищут тень на другой стороне.
Впрочем, кушать хотят все, даже самые ревностные сторонники синдрома. Поэтому когда нет желания деньги зарабатывать, приходят мысли, как их отнять:
- Нас два раза обворовывали. В редакции ноутбук унесли со всеми данными. Причем спокойно пронесли мимо охраны. А в квартире вообще работали гастролеры по уникальной индийской методике. Они разбивают форточку, прыскают в помещение сонным газом и выносят все, что под руку попадется. Причем порой не понимаешь логики: например, на столе лежали фотоаппарат, мобильник и плеер. Первые два забрали, плеер оставили. Почему? Вынесли у нас даже одежду, и никто не проснулся. И слава богу, потому как сразу рядом со спящими булыжник кладут, как только голова от подушки отрывается, тут же по ней камешком – тюк!
Помню, вынесли у нас все подчистую, даже одежду. И вот тогда, когда я остался в Индии в одних тапочках, понял, что значит обрести свободу, потеряв все. Вынесли даже зимние куртку и ботинки – ну кому они могли здесь понадобиться? Ненужные вещи тут же разбросали по двору. Свои джинсы я потом нашел на заборе, засунул руку в карман, а там – все деньги. Вот когда я понял, что был сто раз прав, что не обращал внимания на мамино воспитание. Она всю жизнь меня пилила, мол, почему кошелек не носишь, а по карманам наличные расталкиваешь!
***Прочитав статью, Эдуард усмехнулся:
- Ну, все хорошо, мне нравится. Правду написала. Только ты это, концовочку сделай попозитивнее, призыв какой-нибудь кинь, мол, все на Гоа. А то мерзнут тут, на Севере, и не знают, что рай так близко и недорого.
Корреспондент Ирина БАГРИЧ