Номер от 7 февраля 2008 г.

Как водится сейчас, из 70-летнего юбилея Высоцкого сделали шоу. Да и что тут пенять, таков нынче формат общения.

Б ЕСКОНЕЧНАЯ череда похвальных речей, рассуждения о преждевременно загубленном советским режимом таланте. Бальзам на душу - записи его песен, выступления, вновь прокрученные по ТВ. Но самое ценное, что в этот раз лично я для себя вынес из всей суеты вокруг имени Высоцкого, – это кадры хроники конца 80-х годов, показанные в одной из передач, кажется, по Первому каналу.

Прилавки и люди

Стала уже привычной серая лента тех лет: пустые прилавки магазинов, безумная давка в «казенки» за водкой по талонам. Здесь же было совершенно иное: огромная очередь в сильнейший январский мороз людей различного возраста с детьми, стоявших с одной целью - поклониться могиле поэта. И более всего поразили лица этих людей. Предельно одухотворенные, светившиеся мощным чувством собственного достоинства, с гордым глубоким взглядом, отражающим внутреннюю цельность.

Зная восприятие тех лет, которое сложилось благодаря целенаправленной агрессивной пропаганде, никогда бы не подумал, что такое могло быть. Да и как иначе, ведь это были «совки» - забитые, затюканные люди, живущие по распорядку, где шаг вправо, шаг влево - и тебя нет. Люди-тени, весь смысл жизни которых состоял в том, чтобы отстоять очередь и ухватить какой-нибудь лакомый дефицитный кусок.

Однако на кадрах кинохроники были совершенно иные люди. Некие мифологические атланты, наполненные духовным смыслом. Может быть, весь этот пафос и чрезмерен, наивен, но, еще раз повторюсь, лица поразили.

Думается, что помимо всех напастей, которые бушевали в стране в 90-е годы, одной из самых печальных было то, что гордость, чувство собственного достоинства этих людей было растоптано.

Город статистов

Даже по примеру моего родного Северодвинска это можно было проследить. Города технической интеллигенции, людей с золотыми руками, делающими великое дело и этим безмерно гордящимися. Их в течение нескольких лет превратили в чернь, быдло. Если в те же 70-80-е было престижно ехать на Север, то в 90-х начался мощный отток людских резервов. Северодвинск превратился в тупик, город, где заканчиваются рельсы, в вымирающую деревню, из которой при первой же возможности стремилась сбежать молодежь.

Отцы семейств были посажены на нищенскую зарплату, которую не платили месяцами. Великой удачей считалась подачка в сто-двести рублей, которую тут же униженный мужчина шел пропивать в дешевую рюмочную, а потом глушить тоску суррогатным алкоголем. Мой друг, будучи студентом и получая стипендию, практически кормил всю семью, так как мать работала учительницей, отец на заводе, спасал только приусадебный участок. Тогда «заводчанин» стало ругательным словом, синонимом человека, практически полностью опустившегося.

Мой любимый город распяли, растерзали, паразиты-кровососы макали человека лицом в грязь, внушая комплекс вины: ты сам во всем виноват. Твердили заклинания, что иначе он жить и не может, как только пресмыкаясь и будучи вечно битым.

Зловещий смысл той поры состоял в том, чтобы сохранить человека управляемым. Чтобы обезопасить на ближайшее будущее покой и достаток властной элиты, которая патологически боялась шатающегося под ней стула. Цель проста и прозрачна: отвлечь от трудоемкого процесса передела собственности, который длится у нас почти двадцать лет. Оттеснить людей от какого-то даже намека на участие в жизни страны, сделать из них простых статистов, ждущих указаний сверху, как манны небесной.

Высоцкий и подобные ему зажгли огонь в глазах, подняли человека над тоталитарной системой. Однако ярко вспыхнуло и быстро сгорело поколение потенциальных личностей, их пепел развеяли, превратив плодородное поле в пустыню. Многое можно простить, но того глумления над страной простить нельзя. Никогда.