или Об этнической музыке по-русски
Это раньше в Шушенское ссылали революционеров. Нынче там, в Красноярском крае на реке Енисей, проходит всероссийский (уже почти международный) фестиваль «Саянское кольцо». Представляли наш город на этом мероприятии семеро музыкантов группы «Ягода Гало».
Творчество коллектива знакомо многим. Выступают музыканты часто, причем не только в Архангельской области, но и по всей Руси-матушке. Что играют? Стандартный ответ – что-то этническое (народное то бишь), творчески обработанное и приправленное смесью рок-н-ролла и авторской песни. Вот и на самый главный фестиваль этнической музыки «Ягоду Гало» пригласили не зря – засветились северодвинцы на подобных площадках не раз и всегда вызывали неподдельный интерес зрителя к своей музыке. О путешествии в Сибирь мы говорили с Николаем Выморковым – бессменным художественным руководителем ВИА.
- Что это вас заставило, Николай, ехать за 6000 километров по российскому бездорожью? Машина-то, чай, не казенная.
- Этот фестиваль никак нельзя было пропустить. На нем выступали самые серьезные музыканты, занимающиеся этнической музыкой, – Сергей Старостин, Инна Желанная, «Белый Острог»... Даже просто послушать всех этих людей, увидеть на одном фестивале – здорово, а уж выступить с ними на одной сцене – и подавно.
- Названия групп и имена музыкантов, кажется, не на слуху у широкой аудитории. По телевизору не показывают, по радио не передают.
- Это естественно. А сколько еще сфер нашей жизни не показывают по телевизору? Но это на самом деле очень большой слой российской культуры. На «Саянском кольце» выступали не только русские музыканты, но и якуты, буряты, хакасцы, тувинцы – все это очень интересно, но по центральным каналам вам этого не покажут.
- А какие условия для выступления предлагали?
- А никаких. Организаторы фестиваля приглашают известных, действительно уникальных исполнителей, о которых я уже говорил. Остальным, и нам в том числе, просто предлагают принять участие в общем деле. Ни о каких деньгах речи не идет. Но зато фестиваль собирает ежегодно тысячи зрителей, и одно это стоит всех затрат. Обычно никакого конкурса там не проводилось, а в этом году организаторы решили сделать какие-то награды. Мы даже получили этно-музыкальную премию Сибири «Золотая Ирия» за современность или эксперимент.
- Приятно?
- Честно говоря, все равно.
- А поразило что больше всего?
- Поразило понимание, какая же большая на самом деле Россия. Мы проехали 6000 километров и даже половины не видели. А когда пересекли Урал, вообще возникло ощущение другой планеты. Мы ничего не знаем о том, как и чем там живут люди. Это удивительно.
- Фестиваль «Саянское кольцо» посвящен этнике. Для многих народная музыка – это Бабкина, Кадышева, гармошки и балалайки. А на самом-то деле?
- Народная музыка – это та музыка, которую поет народ, тут все очень просто. И Инна Желанная, и Жанна Фриске - это народная музыка. Только творчество Желанной опирается на национальную традицию, а творчество Фриске – на деньги, то есть ни на что.
- Вы тоже опираетесь на национальную традицию?
- В нашем творчестве чего только не понамешано, каких только музыкальных традиций не услышишь. Мы не ставим целью играть именно в русской или даже северной традиции, просто нам интересно играть разную музыку. Одну песню – так, другую – совершенно иначе.
- Поэтому премия за эксперимент?
- Может быть. Организаторам виднее. А что касается гармошек и балалаек – это лишь небольшая часть национальной музыки. Выйти на сцену в холщовой рубахе и петь черт знает что в сопровождении народных инструментов – это профанация. Вот и о нас судят, что мы играем этническую музыку, только по тому, что мы используем национальные инструменты. Но дело-то не в инструменте, а в содержании. Иначе получается не музыка, а матрешка с портретом Бритни Спирс, не имеющая никакого отношения к нашей культуре. В то же время с использованием компьютерных технологий можно играть настоящую национальную музыку.
- Но создавалась-то музыкальная традиция без их помощи.
- И поездов раньше тоже не было, но мы же в Сибирь не пешком шли. Этническая музыка – это не архив и не музей. Как-то одна экспедиция ходила по сибирским деревням, собирала фольклор. Пришли они в одну деревушку, познакомились с бабушкой и давай ее выспрашивать. Какие у нее приметы есть, как погоду узнает? А она им и отвечает: «Захожу в Интернет на сайт погоды и узнаю». Вот тебе и древние традиции. Жизнь на месте не стоит, люди, которые играют этномузыку, не коллекционируют ее. Они ею живут, меняют, добавляют что-то свое, но опираясь на национальную традицию.
- Стало быть, разговоры о потере национального самосознания – просто паника?
- Эти разговоры ведутся в Москве и вокруг нее, где действительно актуален этот вопрос. Но Москва – это не Россия, это город такой. Просто те, кто рядом живут, тоже мыслят ее категориями.
- И мы?
- Мы очень близко находимся. А ведь на огромных территориях России ни о какой Москве, грубо говоря, и не слышали. Там вопрос о потере национального самосознания не то что не возникает, его попросту не поймут.
Ильдар ХАБИБУЛЛИН