Вечерний Северодвинск
Номер от 22 марта 2007 г.

Андрей Макаревич: «Делать то, чего от тебя не ждут»
Общение с прессой – только до концерта. «За время выступления он очень устает. Полностью выкладывается за час сорок: работает, не уходя со сцены», - объяснили организаторы гастролей Андрея Макаревича и оркестра креольского танго в северодвинском драмтеатре.

Он был в гримерке один. Сидел на диванчике то ли уже усталый, то ли просто отрешенный. Чем-то напоминал обитателя так любимых им морских глубин, который попал в замкнутое пространство и спрятался в раковину... Поэтому я и спросила:

- Андрей Вадимович, а как вы к рыбкам в аквариуме относитесь? Вам их не жаль - ну, как зверей в зоопарке?

- А вам не жаль корову, чье мясо вы едите? Мы не так хорошо знаем психологию животных, чтобы говорить, где им лучше, а где хуже. Вообще, «лучше - хуже» - это категория человеческая. Жаль животное, в которое воткнули нож. А больше мы про животных ничего не знаем...

- Одно время вы вели на телевидении передачу «Абажур», и ваши беседы с гостями проходили как раз на фоне огромного аквариума... Почему эта программа была закрыта?

- Канал не захотел ее показывать.

- Жаль.

- Мне тоже жаль...

- В эту передачу вы приглашали только тех собеседников, которые вам действительно интересны, - большая роскошь... (Макаревич согласно кивает.) А я долго думала над двумя строчками в вашей песне «Вот и всё». Там рядом «не всегда всё, как хочется нам» и «каждый спел то, что спел, получил, что хотел». А что в вашей жизни чаще бывает - «не всегда всё, как хочется» или «получил, что хотел»?

- И то и другое бывает.

- А как научиться их отличать?

- Вот для этого нам голова и дана...

- Андрей Вадимович, что для вас «Битлз» в музыке, все знают. А в поэзии?

- В поэзии - ничего. Я и тексты-то их песен узнал значительно позже, чем музыку. И дело не в незнании английского языка. Качество записей, которые мы слушали, было такое, что слов не разобрать!

- Тогда кто для вас в поэзии так же значим, как «Битлз» в музыке?

- Никто. Поэтов много хороших. Среди них одного не выделю. Кстати, и в музыке у меня не только с «Битлз» все началось. Про «Битлз» это вы (надо полагать, журналисты. - Е.Р.) придумали...

- «Архитектурный» вопрос: как вам современная Москва?

- С точки зрения архитектуры - раздражает. Вообще, архитектура - это чистые здания и вымытые окна! Но Москва от другого погибает. Жилья построили так много, что транспорт скоро остановится.

- К слову о транспорте... Одним из ваших забавных впечатлений в Лондоне, куда вы совсем недавно ездили записывать альбом, было то, что «Машине времени» наконец-то удалось прокатиться на двухэтажном автобусе...

- Там другое забавно! Лондон - это же банковский центр. Улочки узенькие, маленькие... А пробок нет!

- А почему их там нет?

- Есть разница, когда все делается по уму, а когда главное - деньги...

- Отличие, наверно, не только в пробках на дорогах... В следующем году наш город отметит 70-летие. К этой дате планируется выпустить большую звуковую книгу – песни о городе. Сводить записи будут в Америке, у продюсера есть такая возможность. Понятно, что запись на легендарной студии «Abbey Road» была вашей мечтой... Но если сравнивать эту студию и студии, на которых вам доводилось записываться в России, чисто с технической точки зрения... Почему в России нет такой аппаратуры?

- Не аппаратуры такой у нас нет, а людей, которые на этих студиях работают!

- Людей?

- А откуда им у нас взяться? Разве у нас есть такие музыкальные традиции? Только с приходом Михаила Сергеевича Горбачева началось какое-то движение...

- Вопрос, который вам, наверно, уже много раз задавали...

- А вы не спрашивайте о том, о чем меня уже много раз спрашивали...

- Нет, не могу не задать этот вопрос, тем более вы сидите на фоне такой ослепительно-розовой шторы! Почему обложка вашего лондонского альбома «Time Maсhinе» розовая?

- А была бы зеленая, вы бы спросили, почему зеленая...

- Может быть, и не спросила...

- Нам так захотелось.

- А кто обложку придумал?

- Есть в Минске хороший дизайнер - Володя Цессер. А идея цвета была продюсера Владимира Матецкого. Надо делать то, чего от тебя меньше всего ждут! Розового цвета от «Машины» вряд ли ждали...

- Вашего сына Ивана знают и любят в Северодвинске, ведь он снялся в фильме «Бой с тенью» режиссера Алексея Сидорова – нашего земляка. А сейчас Иван играет друга Пушкина Пущина...

- Уже сыграл! (Прозвучало это явно с гордостью. - Е.Р.)

- Вы с интересом и одобрением относитесь к киноопытам сына. Но от чего вы его предостерегли бы? Представьте, что он пришел и сказал: «Папа, я буду играть в сериале!»

- Да ни от чего не стал бы предостерегать. У меня такое ощущение, что он в своем возрасте сам в состоянии разобраться, что ему делать, а что нет.

- «В осени нет ничего хорошего...» Это одно из моих любимых ваших стихотворений...

- Ну, ему уже сто лет...

- Это не важно. А вы действительно осень, которая «начинается в июле», не любите или это для стихов?

- Действительно не люблю. Люблю весну, лето.

- Не имеет значения где?

- Все равно где.

Время поджимало: организаторы концерта дали знак - пора на сцену. Незаданных вопросов осталось в два раза больше, чем заданных...

- Андрей Вадимович, так что же все-таки «стало с глазами когда-то загадочных женщин»?!

- А вы как думаете?

- Я думаю, что ничего, – инстинктивно вступаюсь за нашу сестру. - Может, что-то произошло с теми, кто смотрит в эти глаза?

- Нет. Стало. В них денежные знаки появились.

Прозвучало это с какой-то личной горечью. Возразить времени уже не было...

А концерт был хороший. От усталости и отрешенности в преобразившемся Макаревиче не осталось и следа. Вместо брусничного цвета водолазки - белая рубашка и галстук, на голове - стильная шляпа... Жаль, что не все места в зале были заняты. Но публика принимала артистов достойно. Аплодировали стоя, дарили цветы, радовались знакомой мелодии... Андрей Макаревич не заигрывал с залом. Поздравил, разумеется, с Днем подводника (концерт проходил как раз 19 марта), посетовал на то, что их не пустили на подлодку... Остальные слова были исключительно небольшими комментариями к песням. Макаревич и «креольцы» по-новому пели «старое доброе», пели Окуджаву... И вряд ли они стали бы делать это для тех, у кого в глазах только денежные знаки. Правда, Андрей Вадимович?

Елена РУДЕНС