«И вот настал тот дивный час…» - пел Караченцов в мультфильме «Три мушкетера». На этом песня моя обрывается, дальше – даже не стихи, а суровая проза.
Настал и для меня тот «дивный» час, когда я получил право на пенсию.
Не буду говорить, что это случилось в начале августа, и в середине ноября я ее еще не получил; не буду говорить, что работники Пенсионного фонда около трех месяцев скрупулезно подчитывали гроши так называемой пенсии, хотя в моей трудовой книжке всего-то три записи о месте работы.
Заставило написать письмо в газету не это, а мое посещение этого учреждения. Так как пенсию не выдают без предъявления пенсионного удостоверения, пошел в фонд, чтобы получить удостоверение и забрать трудовую книжку.
Хвост очереди я увидел на крыльце. Оказалось, что это я «такой умный» и пришел около 10.00, очередь занимают с 5.00. Простояв какое-то время в очереди почти без движения, решил узнать: может, мои документы лежат в картотеке в одном из кабинетов (прием вели в четырех). Секретарь и три опрошенные сотрудницы решительно ответили, что нужно стоять в одной общей очереди.
В общем, «великое стояние» продолжалось до 14.00, закончился обеденный перерыв, и выяснилось, что удостоверения «новичкам» выдаются в отдельном, 109-м кабинете, за скромной дверью без каких-либо надписей. В течение 15 минут человек 20 «новичков» получили то, за чем пришли, испытав многочасовые мытарства.
Все кабинеты – без каких-либо надписей, зато на каждой двери объявление, что с 15 по 23 ноября учреждение не работает, так как переезжает по новому адресу: на улицу Ломоносова, 105.
Сразу вспоминается анекдот, что до революции в некоторых учреждениях (не имеющих к Пенсионному фонду никакого отношения) меняли персонал, а не мебель и не адрес.
Из всего этого я сделал три вывода. Во-первых, все работники фонда – круглые сироты. Если бы у них были любимые папы-мамы, они не посмели бы так издеваться над чужими родителями.
Во-вторых, во всем виноваты секретари. Если бы мэр, его замы, депутаты… да мало ли других влиятельных пенсионеров в городе, ходили бы туда сами, а не их секретари и «кадровики», то не было бы таких издевательств над остальными.
В-третьих, тот Владимир Владимирович, который не Маяковский, видимо, не знает о многих дивных учреждениях нашей Родины. Телевизионное общение с народом – для него не последнее. Но неужели нужно звонить ему, чтобы он с помощью цепкого взгляда и негромкого голоса помог наладить нормальную работу фонда?
В. К.