Бывшую узницу долгие годы не признавали жертвой концлагерей - нет документов
Ее истории о начале 40-х - как кадры фильма ужасов, как пересказ кошмарного сна - нереально-яркие, мучительно-правдивые, болезненные.- На территории Освенцима было двенадцать крематориев, целыми днями в них жгли трупы, а когда крематории не справлялись с нагрузкой, выкопали огромную яму. Развели в ней огонь и бросали людей туда. Живьем.ПОЗЖЕ Ольга Иосифовна в лагерном госпитале познакомилась с женщиной, которую немецкий солдат в последний момент достал из такой горящей ямы. Не за руку - на штыке поднял и отправил залечивать рану.- Я знакомую девушку в лагере встретила. Мы в школе одной учились. Молодая еще - двадцать семь лет, а голова седая. Оказалось, на ее глазах сынишку двухлетнего разорвали немцы за то, что муж - отец ребенка - не сознавался в связи с партизанами. А потом и мужа убили.Так часто было: сын расплачивался жизнью за отца, сестра за брата, сосед за соседа.Свои же донесли- Немцы пришли в нашу деревню Иванск Витебской области Белоруссии через две недели после объявления войны. Сначала вели себя тихо, никого не трогали, только продукты забирали. А как партизаны в лесу объявились, так они и озверели. Соседнюю деревню целиком сожгли вместе с жителями. За то, что возле нее партизаны двух немецких почтальонов из засады расстреляли. За двух убитых немцев - сто сожженных дворов колхозников, сотни людей в горящем сарае...После того как стали немцы молодежь на работы забирать, к партизанам пришлось уйти и Ольге Яцук с родителями и братом Геннадием.- Долго мы в лесу жили. В партизанском отряде работы всегда хватало: то траншею вырыть на предполагаемом месте прохода немецкой техники, то склад продовольствия сжечь, а то и просто наблюдать за прохождением войск. Только все равно пришлось в деревню вернуться, когда немцы лес начали прочесывать. Вечером пришли, а наутро уже нас забрали. Видно, кто-то из односельчан донес. А как иначе - каждый свою жизнь спасал, а за семью партизан могли всю деревню наказать.Полгода нас по тюрьмам, сараям да баням запертым таскали, пока в мае 44-го не привезли эшелоном в Минск. Там на вокзале отделили калек, пожилых людей и беременных женщин. Я тогда еще расстроилась: почему, мол, не калека, на свободе осталась бы. А мне говорят: «Молчи, глупая, их всех убьют - нерабочий материал!»...На этом месте начинает дрожать ее голос, и руки нервно теребят подол платья. Еще раньше Ольга Иосифовна рассказала, как дались ей воспоминания - два тяжелых инфаркта, да еще проклятый номер на руке. Чтобы свести татуировку, утюгом руку сжигала, иголками колола, кислотой травила. Цифры исчезли, а синева чернил осталась. На всю жизнь, как и мучительные воспоминания.Фабрика смерти - Освенцим- После распределения снова в эшелон, а затем в Освенцим. Там разделили по лагерям - мужчин в один, женщин в другой. Так мы с матерью надолго потеряли Геннадия. Привели в лагерь, раздели догола, вырвали золото - из ушей, с пальцев, изо рта, постригли. Говорят, волосы наши потом на матрасы пустили. Нас, женщин, повели в газовую камеру. До этого там евреев травили, и мы видели, как заводят людей, сажают их на скамьи и пускают газ. Кто-то сразу падает и умирает, кто-то еще долго мучается. А потом и нас завели. Уже газ начали пускать, когда разобрались, что мы не евреи, а русские. Выпустили. Затем - под ледяной душ и на улицу.Двое суток продержали голыми на ночном майском холоде и дневном весеннем солнце, когда кожа трескается от жары. Потом только накололи номера и распределили по баракам. А там болезни, госпиталь, если можно так назвать место, где больному дают койку и оставляют умирать без еды. Выжил - твое счастье, возвращаешься к работе. Нет - крематории всегда готовы принять еще одного клиента. Восемнадцатилетней Ольге повезло, она вернулась в барак.- Кормили нас хлебом да баландой, чередуя. Утром - мизерная пайка хлеба, на обед - варево из сушеной брюквы, на ужин - снова хлеб. Иногда удавалось картофелину под мышкой с поля, где работали, на территорию лагеря пронести. Тогда кидала ее в мешочке с веревочкой в котел с кипящим обедом. Потом вытаскивала и ела с кожурой.А однажды соблазнилась украсть из столовой горстку той самой сушеной брюквы. Оказалось, за мной наблюдала немка. Избила до полусмерти, хорошо, номер мой не успела записать, иначе бы смерть...Эти цифры на год заменили Ольге имя. Ее называли а если нужно, то и вызывали только по номеру - 81578. Всего же «фабрика смерти» Освенцим покалечила жизнь более чем трем миллионам людей.- Там были не только русские и евреи, но и поляки, французы, даже немцы. Все в равных условиях, только придирались больше к «желтым звездам» да «красным треугольникам». Повязки с желтой шестиконечной звездой заставляли носить уцелевших евреев, а с красным треугольником - партизан. Мы с матерью были отмечены треугольниками. Немцы признали нас партизанами и за это в лагерь отправили, а после окончания войны выплатили компенсацию как малолетней жертве концлагеря. А свои, когда льготы начисляли, отреклись.Да что там партизанская деятельность, жертвой концлагеря меня долго не признавали. Говорили: «Документов нет - нет и доказательств. Ну и что, что на руке номер, не можем ведь мы вашу руку отрезать и к делу приложить. К тому же вам в то время восемнадцать лет было, а вдруг вы по собственному желанию к немцам работать ушли?»Так только кто же сам пойдет на смерть? А мы в лагере только на нее и молились. Слышим, рядом снаряды рвутся, думаем, хоть бы на нас один кинули, чтобы на раз убило и больше не мучались. А они говорят - сама ушла...И снова срывается голос, и слезы обиды наворачиваются на глаза моей собеседницы. Только в 1994 году пришел ответ на многочисленные запросы, подтверждающий, что материалы о принудительной репатриации Яцук Ольги и ее близких хранятся в управлении КГБ Республики Беларусь. Там же указано, что освобождена репатриантка была 15 апреля 1945 года союзными войсками из французского лагеря Берген-Берзен.Пешком до Франции- 19 января нас вывезли из Освенцима. Да что там вывезли - большую часть пути из Польши во Францию пешком босые шли! Слава богу, зимы там не такие лютые, как у нас. Привели в Берген-Берзен, загнали в барак, полный трупов, и говорят: «Спать хотите - убирайте». Мы сами от мертвых после тяжелого перехода немногим отличались - худые, изможденные, а таскали на себе тяжелые окоченевшие трупы, выгребали мусор, выносили матрасы. Еле справились - почти сутки работали, тряпки на пол побросали, думали, сейчас отдохнем. А немцы нас в другой такой же барак отвели - еще работайте!Как близко было тогда освобождение! Задержись Ольга Иосифовна в Освенциме еще на неделю - вернулась бы домой намного раньше. 19 января вывезли часть заключенных, а 25-го советские войска освободили Освенцим. А на территорию французского лагеря англичане-союзники вступили лишь 15 апреля.- Мы с мамой радость освобождения на картофельные очистки поменяли. Нашли где-то кожуру, решили сварить. Распотрошили матрас со стружкой, уединились в дальнем углу лагерной зоны, развели костерок и вскипятили в банке воду. Только и вареные те очистки настолько горькими оказались, что не стали мы их есть, вернулись, не солоно хлебавши, в барак. А там и говорят: «Где вы были? Англичане нас освободили!»Как оказалось, успели союзники вовремя - еще бы пара часов, и никого в живых в лагере бы не нашли. Немцы знали о приближении армии. Еще за две недели до освобождения нас, без объяснения причины, перестали на работу выгонять. А потом выяснилось, что обед, которым в тот день собирались кормить, был отравлен. Баланду вылили, а мы сутки голодными сидели. Вскоре привезли продовольствие.После освобождения все заключенные еще месяц жили на территории Берген-Берзен, не было транспорта для возвращения на Родину. И каждый день подбирали люди трупы близких, тех, кто был настолько слаб, что не пережил радость свободы.- Четыре долгих месяца везли нас домой. А когда я вернулась в Иванск, поняла, что не смогу здесь жить. Злые языки повесили на нашу семью ярлык «фашисты», при любой обиде злобу вымещали. В 49-м я уехала к сестре в Молотовск. Познакомилась здесь с молодым строителем Николаем и в 53-м вышла замуж, стала Чунтоновой. Так и стал город у Белого моря родным для нее. Устроилась работать паспортисткой в ЖКО, бухгалтером, позже перешла в техникум. Создавала свой домашний очаг, растила с мужем детей. Сейчас Ольга Иосифовна и Николай Александрович по праву ими гордятся. Сын Александр Николаевич работает с подростками в Объединении картинга Центра юношеского научно-технического творчества, ребята в нем души не чают. Дочь Любовь Николаевна - прораб на СМП. Есть четыре внука и двое маленьких правнуков. Не так давно сыграли Чунтоновы золотую свадьбу, отметили полвека своей счастливой супружеской жизни. Мысль о том, что год лагерного ада был вознагражден годами семейного счастья, вселяет в меня веру в справедливость и надежду на то, что они будут жить в мире и покое, окруженные заботой близких, еще не один десяток лет.
Программа тридцати телеканалов! В том числе, по просьбе читателей, «TV 1000 Русское кино», «Спорт Плюс» и ДТВ. Анонсы наиболее интересных передач и фильмов. Новости телевидения. В продаже уже со среды!
