Жили мы в небольшом посёлке городского типа. По соседству с нами жила пенсионерка – баба Арина. Все в посёлке очень уважительно к ней относились: начитанная, всегда спокойная, всегда посоветует и поможет.
С НЕЙ многие были откровенны и искали её общения, совета. А ещё у бабы Ариши была огромная домашняя библиотека, которую она при любом удобном случае старалась пополнить. Пользоваться библиотекой она не запрещала и охотно одалживала книги своим односельчанам. Как-то раз мы с подругой зашли к бабе Арине за книгами. Она как всегда радушно нас встретила и усадила пить чай с вкусным вареньем. Разговорились. И вот в ходе беседы Надя, моя подруга, спросила: «Вы, баба Арина, наверное, никогда ошибок не делали по жизни?». На что та начала рассказывать…
Исповедь
«Что вы, девоньки, всё было в моей жизни. И ошибки я делала порой, и умудрялась их не совершать, да сама часто людей от ошибок предостерегала. Да и считаю я, что не делает ошибок тот, кто ничего не делает. Не так страшно ошибку совершить, как страшно потом её не исправить. Стыд и совесть жить не дадут, мучить будут. Да уж что теперь! Есть одна ошибка моя большая, которую запомнила на всю жизнь и которая меня многому научила, – это то, что всю свою жизнь осуждала я свекровь.
Замуж я вышла по любви, по большой безоглядной любви. Муж был высокий, красивый, а больше я ничего и не видела, и не хотела видеть. Жили мы с мужем в доме его родителей. И вот через год, как мы прожили, умер свёкор. Умер внезапно. Я, помню, начала суетиться, хотела бежать за помощью, но когда услышала первую фразу свекрови: «Слава Богу!», просто онемела. Мне даже страшно стало - как можно такое говорить? Свекровь я тогда осудила за это и старалась держаться от неё подальше.
Прошло много лет. С мужем у нас не очень хорошие отношения сложились, сложный у него был характер. Я всё сносила молча, терпела. А под старость совсем невыносимо стало: дети выросли, разлетелись кто куда, а мы с мужем вдвоём остались. Жили как чужие люди. Да ещё грубый он стал, нетерпимый. Ох и много же слёз было мной пролито за эти годы! Да чего уж там!»
Тут баба Ириша замолчала, а мы сидели и боялись нарушить эту тишину. Она теребила кончики своего платки, поправляла, невидимые складки на скатерти стола, а сама смотрела куда-то вниз и молчала. Что она там видела, мы не знали, может, грустила по своей молодости, может, по ушедшей любви, а может, просто старалась спрятать набежавшие слёзы.
Раскаяние
И тут она посмотрела на нас, спрятала выбившуюся прядку седых волос и заговорила.
«О чём это я, девоньки? А да, о муже. Заболел он тяжело, очень тяжело. Ходила я за ним, как за ребёнком. Про себя совсем забыла. Ничего не помогало, стало всё ещё хуже, невыносимо просто. Извёл он меня тогда совсем: всё ему не так, всё не эдак, не давал покоя ни днем ни ночью. Три года он проболел, а потом умер. Когда он умер, я была рядом. И первое, что сказала: «Слава Богу!»
Да, так и сказала. Вспоминаю я теперь слова свекрови, моё к ней за это отношение и каюсь. Стыдно мне, очень стыдно за ту ошибку, но ничего уже не вернуть, ничего уже не исправить. Остаётся только каяться и учиться на своих ошибках. И теперь я никогда никого стараюсь не судить».
В тот вечер книг мы так и не взяли, а эту исповедь бабы Арины я запомнила надолго, на всю жизнь.
Тамара Хисматуллина, Томская область