Пушистые снежинки летали за окном. А на подоконнике у Верочки тропическое лето: юкка, драцена, фикусы и неженки-орхидеи. Стеклопакеты прекрасно держали тепло, можно жить и радоваться любимым цветам.
НО Верочка не радовалась. Она стояла и смотрела на падающий снег и с грустью думала, что в её сердце давно поселилась зима. Такая же холодная и затяжная, как эта. Давным-давно приятель Максим, гораздо старше и опытнее в семейных делах, выдал фразу: «Чувства стираются».
Сейчас, вспоминая, Верочка только горько вздыхала, ведь всё оказалось правдой. Шестнадцать лет брака и вокруг вместо цветущего райского сада - выжженная пустыня Гоби. Любовь ушла, как старательно она её ни оберегала. Муж Алексей окончил политехнический, работал проектировщиком. Налаженный быт, квартира, машина, взрослый сын. Но Верочкина душа больше не пела. Подруги наперебой советовали завести любовника, сменить работу или отправиться путешествовать. Любовник отпадал сразу - Верочка ненавидела враньё, работу она меняла несколько раз и много путешествовала. Но ничего не происходило.
Вечером муж усаживался перед телевизором и ужинал под спортивные или криминальные новости и репортажи. Верочка с удивлением вспоминала, что когда-то, в букетно-конфетный период их отношений, они вместе ходили в Мариинку, Эрмитаж. Часами бродили по Летнему саду и Дворцовой набережной. Алексей увлекался фотографией, много читал, мечтал увидеть весь мир и хотел научиться играть на гитаре.
Теперь он только смотрел телевизор. Отпуск предпочитал проводить на даче родителей, отправляя Верочку и сына на море. С ними ездить отказывался, ссылаясь на то, что больше любит посидеть на зорьке с удочкой в компании отца и приятелей. Верочка же была уверена в другом - муж больше её не любит. Несколько раз она пыталась поговорить с ним откровенно, предлагая изменить рутинный образ жизни, добавить в него немного романтики. На эти попытки супруг реагировал бурно - демонстративно вставал и уходил в другую комнату, утыкался в газету или прерывал разговор на полуслове.
- Вера, тебе надо полечить голову! - бушевал он. - Все так живут! Какого рожна тебе не хватает?
После этого Верочка обычно запиралась в ванной и горько плакала под аккомпанемент льющейся воды или часами стояла у окна, рассматривая пейзаж. «Надо было меньше читать в детстве про всяких там рыцарей, - с грустью думала она. - Все они рыцари до свадьбы. А потом доспехи куда-то деваются и появляются старые треники с вытянутыми коленками».
Вот и сейчас она стояла, считала снежинки и мечтала. Полет фантазии был прерван возвращением Алексея с работы. Дверь щёлкнула, и в прихожей что-то загрохотало. Муж сиял, как начищенный пятак.
- Вер, я завтра с утра рвану на рыбалку? - радостно спросил он, выгружая из пакета банки каких-то консервов, наборы рыболовных блесен, термос, катушки с леской.
- А если я скажу «не рванёшь», то что изменится?
- Просто тебе не понять, какой это кайф!
- Куда мне, с моим-то интеллектом…
- Не язви, а? Вот если бы хоть раз сама половила, тогда бы разделила мой восторг.
- А что мне мешает?
Конечно, это было сказано в пику мужу, но Алексей потерял дар речи. Вытращив на Верочку глаза, он подскочил, как ужаленный, подхватил её на руки и закружил по комнате.
- Я знал, что когда-нибудь до тебя дойдёт прелесть настоящего отдыха!
Обалдевшая Верочка не знала, что ей делать - плакать или смеяться? Она ненавидела холод, жутко мёрзла, рыбалку, как и охоту, считала преднамеренным убийством. Но видя, как загорелся муж идеей совместного околевания на льдине, только улыбнулась.
- С тебя, Лёшенька, теперь поход в театр! - заговорщицки подмигнула она.
Наутро, когда Верочка спустилась к машине, Алексей расхохотался в голос. В овчинном тулупе и кроличьей ушанке, завязанной под подбородком, в ватных штанах и огромных унтах Алексея, с намотанным на шею пуховым платком она была неотразима.
- Моя принцесса! - шутливо раскланялся он и распахнул перед ней дверцу автомобиля. - Боюсь, одними театрами я уже не отделаюсь!
Яна Баранова