Номер от 27 июля 2007 г.

Здравия и благополучия желаю всем сотрудникам редакции «Завалинки»! Мне нравится газета тем, что она пишет на многие житейские темы. В частности, в 22-м номере за этот год вы поместили статью «Тружеников тыла Родина забыла».

Моё мнение такое: о тружениках тыла Родина и не помнит. Когда приходит День Победы, говорят много, или когда выборы. Чиновники, чтобы сесть в мягкое кресло, обещают многое, а потом ничего не делают. Говорят: «Фронт без тыла не мог существовать», а что толку? Ведь больно смотреть на пожилых людей. Они как малые дети радуются присланной им на День Победы открыткой, подписанной самим Путиным. Хвастают друг перед другом: «Путин открытку прислал!» и ждут денежного перевода, думают, что президент выделит им денег на фронтовые 100 грамм.

Участникам войны наливают эти 100 грамм, а работникам тыла нет. Ветераны тыла писали Путину, ответ приходил: «Находится в стадии рассмотрения. Вопрос решается». И всё!

Да, вопрос решается сам по себе, люди просто уходят из жизни, но и смерть не всех равняет: участникам войны государство выделяет на похороны десять тысяч рублей, труженикам тыла – одну тысячу. Не стыдно господам чиновникам? Может, именно труженики тыла помогли победить врага, может, благодаря им чиновники сидят в мягких креслах.

Я не труженица тыла, но у меня муж всю войну работал на заводе в Свердловске. Мать у меня ещё жива, она тоже труженица тыла.

Я прекрасно помню, как началась война, папу взяли на фронт. А нас у мамы было четверо. Чтобы как-то прокормиться, мама работала надомницей, к нам домой приносили военные грязные и окровавленные шубы. Мы жили в городе Ульяновске. Мама приводила шубы в порядок, потом их опять забирали военные. И нам казалось, что мама днём и ночью сидела над этими шубами. Мы требовали внимания к себе, а она говорила: надо быстрее чинить шубы, чтобы папе на фронте было тепло. На заработанные деньги она покупала дрова и получала паёк.

Когда немцы начали бомбить Ульяновск, все куда-то бежали, и женщины, и дети, и старики. Когда самолёты пролетали низко, мы с плачем ложились на землю. Потом кто встанет, а кто уже и нет. Мы добегали до деревни, прятались от бомбёжки в погребах.

После одной такой бомбёжки я из погреба не могла вылезти – у меня отнялись ноги, ведь мне было всего три года.

Да, так вот, чиновники всё решают приравнять тружеников тыла к участникам войны. У нас папа с войны вернулся, но раненый, и быстро умер. Мамины братья, которые пошли добровольцами на фронт, были танкистами и погибли под Сталин¬градом.

До свидания.