В июле я поделился с читателями «Вечерки» воспоминаниями о 1-й школе, которую окончил в 1951 году. И пообещал написать более подробно о двухнаших наставниках, оставивших о себе очень добрую память.
Физику и астрономию преподавал нам Борис Порфирьевич Котляров, удивительный и замечательный человек во всех отношениях. В дальнейшем он был удостоен звания заслуженного учителя РФ. Худощавый, немного сутуловатый, очень импульсивный, со стремительной походкой. У него было характерное произношение – говорили, что родом он был из южных областей России. Преподавать в школе Борис Порфирьевич начал в 1946-м или в 1947 году. В личной жизни был очень скромный и застенчивый, до конца жизни оставался холостяком. Всю свою энергию и добрые душевные качества он отдавал ученикам. Его жизнь проходила в школе с утра и до позднего вечера, поскольку он вел дополнительные занятия и кружок по физике. В школе он был всегда!
Уроки он проводил в постоянном движении и всегда с указкой в руке. Внешне Борис Порфирьевич напоминал Дон Кихота, да, по-моему, он таким и был: наш школьный добрый Дон Кихот. В старших классах Борис Порфирьевич стал нашим классным руководителем, старался быть строгим, но это у него не всегда получалось. До сих пор у меня в ушах звучит его голос: «Пэтрэнко, иди к доске!» Когда я не очень хорошо отвечал заданный урок, он говорил: «Пэтрэнко, чтобы быть хорошим инженером, нужно не только уметь чертить или рисовать, но и хорошо знать физику!» Подобное он говорил и другим, подбирая примеры в соответствии с интересами школьника.
Когда я уже учился в институте и приезжал домой в Молотовск, мы посещали школьные вечера. Борис Порфирьевич подходил ко мне и спрашивал: «Как твои успехи по физике, а?» По окончании института я работал в НИИ, а затем в КБ, и мне все хотелось написать Борису Порфирьевичу о своих научных достижениях, о работе. Но как-то было недосуг. Даже будучи в командировке в Северодвинске на Севмаше в 1960 году, я не удосужился навестить этого замечательного человека и педагога. А затем мне сообщили, что Борис Порфирьевич умер... До сих пор испытываю угрызения совести. Низкий поклон и вечная память вам, наш славный учитель.
Виктор Антонович Чех учил нас рисованию и черчению. Это был крупный, тихоходный и спокойный человек. Он приехал в школу с семьей: жена и двое маленьких сыновей. Их прямо в школе и поселили, в одной из комнат в торце здания. Уроки рисования для меня проходили с большим интересом, поскольку я узнавал многие вещи, о которых ранее даже не имел представления. Мы учились вычерчивать всевозможные многоугольники, наподобие огранки алмазов, рисовали орнаменты, а также самые разные предметы, учились их растушевывать. Запомнилось, как Виктор Антонович говорил нам: «Знаете, ребята, в нашем окружении очень много прекрасного, только это нужно уметь увидеть…» Часто Виктор Антонович устраивал в классе выставки наиболее удачных графических работ и рисунков, приглашал учителей школы и с удовлетворением рассказывал о наиболее талантливых учениках.
А еще увлечением Виктора Антоновича были беговые коньки. Вечерами его можно было видеть на стадионе прокатывавшим круг за кругом. В соревнованиях конькобежцев города он не участвовал, но часто подъезжал к нам, молодым ребятам, и подробно разбирал наши ошибки в технике бега на коньках. Делал это всегда спокойно и ненавязчиво. В спортивном зале школы после уроков мы занимались имитацией бега на коньках. Виктор Антонович иногда приходил во время наших тренировок и показывал наиболее интересные упражнения…
С того дня, когда я расстался со школой, прошло почти шестьдесят лет, а события, связанные с ней, все время выплывают из памяти. И это радует.
Александр ПЕТРЕНКО, профессор Московского автомобильно-дорожного института