Семилетняя Нина, сосредоточенно склонившись над школьной тетрадкой, подбирает примеры и заносит в три графы: рыбы, птицы, звери. Для первоклассницы добродушные зайцы и белки никак не ассоциируются с грозным словом «звери», это же не волки или тигры. Вспомнив очередного представителя фауны, ребенок в сомнении отправляется на кухню:
- Мама, а журав – это зверь?
- НЕТ, Ниночка, это птичка. Просто это очень большая птица по размеру, наверное, поэтому ты и отнесла его к зверям.
- Как же он летает? Где у него крылья?
- Ты его живьем не видела, а на картинках его обычно изображают с прижатыми к бокам крылышками, их из-за оперения можно и не разглядеть. А летящих их рисуют клиньями, такие маленькие галочки, каждая галочка – птичка, крылья схематичны, деталей не видно, они же высоко летают. И еще, иногда в книжках их показывают стоящими на одной ноге, другая поджата, так ведь это не значит, что у них всего одна нога. Так что заноси этот пример в графу «птицы».
- Ну и птичка, вот так птичка!
В глазах девочки изумление, граничащее с шоком. Мать, видя, какое потрясение вызвала ее аргументация, решает уточнить:
- Подожди, ты про кого меня спрашивала?
- Ну, про журава, который большой, в пятнушках, с длинной шеей.
Семейство хохочет, живо представляя стаю жирафов, летящих клином, и рекомендуя матери податься в политику. С ее-то силой убеждения ей место в парламенте!
Елена БОЙКО