Интернет не поскупился на представление этого человека: физик, актер, режиссер, бард, писатель, композитор, журналист, организатор концертов и капустников на кинофестивалях, один из авторов и постоянный участник телепрограммы «В нашу гавань заходили корабли». Но Борис Львович сразу все расставил по своим местам.
Ленина выгнали, а Львович доучился- Я совсем не композитор. И не журналист вовсе. Если чего-то и написал, то просто занимаюсь этим время от времени. Но об этом нельзя всерьез рассуждать.
- Ну а к физике-то каким боком?
- Окончил я Казанский университет. А с получением корочек моя наука и кончилась. Как-то ко мне подошли две старушенции: «Правда, что вы получили образование в университете, где учился Ленин?» «Правда, - говорю, - только Ленина выгнали с первого курса, а мне диплом удалось получить». Бабульки тут же растворились в воздухе.
- Борис Афроимович (Львович – это фамилия собеседника. – Ред.), вы, по сути, и жнец, и швец, и на дуде игрец.
- Вот это правда. Жизнь коротка, надо все успеть попробовать.
- Вам это удается вполне. Вопрос такой. Ваши коллеги по юмористическому цеху – люди далеко не всегда веселые. А в ваших глазах есть какая-то хитринка.
- Моя хитринка идет, наверное, от актерской природы. Моя жена Наташа, с которой мы живем уже вместе почти 38 лет, говорит: «Тебе любая собачка – аудитория, и ты готов перед ней выступать». Это чистая правда.
- Актерские корни?
- Совсем нет. Я воспитывался в очень хорошей семье, но не имеющей отношения к сцене. Ни у кого не было столько веселья и радости, сколько в нашем доме. Я вырос на этом и сейчас так же стараюсь воспитывать своего внука. Сын, правда, устроен немножко иначе. А вот внук – весь в меня. Считаю, что если у тебя есть дар превратить любое сборище людей в аудиторию, то этим надо пользоваться максимально. За этим делом тебя Бог на свет послал.
- В какое-то время вы оставили режиссерскую профессию.
- Но не потому, что я был плохим режиссером. Ушел из театра с подарком – часами от артистов и капустником вслед. Но ведь режиссер – это посредник между драматургом, актером и зрителем. А мне всегда хотелось быть не посредником а собеседником, я сам хочу говорить с залом напрямую. А хитринка… Конечно, Арканов у нас человек мрачный в своих внешних проявлениях. Уныние Альтова – это просто маска. А я пытаюсь быть собой.
От Никулина до Успенского- Борис Афроимович, знаю, что вы встречались с Юрием Никулиным.
- Да, он обожал анекдоты. Но ему было почти невозможно рассказать что-то новое. Он знал их все, потому что собирал с 36-го года. Но пару раз мне удалось рассмешить его. У меня даже есть книжка, где Великий Клоун написал: «Борису Львовичу, кто рассказывает анекдоты мне. Твой Юра». Когда Юрий Владимирович слышал что-нибудь смешное и новое, он закатывался, как ребенок. Это надо было видеть. Так что, когда говорят, что юмористы – люди мрачные, это не совсем так. Просто их, как профессионалов, рассмешить намного сложней.
- О вас в самых превосходных степенях всегда отзывается классик детской литературы Эдуард Успенский. Как вы с ним пересеклись по жизни?
- Мы вместе делаем программу «В нашу гавань заходили корабли», в которой я себя чувствую очень комфортно. И Эдуард, и его жена Элеонора Филина, ведущая этой передачи, хорошо и по-доброму ко мне относятся. Эдуард Николаевич признает мое право на какие-то основополагающие действия по поводу этой передачи. Идея программы пришла к нему просто с нуля. Успенскому, как великому детскому писателю, которого в мире ставят в один ряд с уникальной Астрид Линдгрен, дали время на радио. Это было 16-17 лет назад. Сказали: «Ты – детский писатель, делай что хочешь». Он сел перед микрофоном и стал разговаривать с какими-то гипотетическими детьми, которых видел перед собой в масштабах всей страны.
Между прочим, спросил: «Вот мне интересно, что вы сейчас поете? Когда я был маленьким, мы стояли в подъездах и пели про разные страны, о каких-то немыслимых ковбоях. Была такая песня: «В нашу гавань заходили корабли, большие корабли из океана, в таверну заходили моряки и пили за здоровье атамана». А дальше я не помню. Кто знает продолжение, напишите мне». От детей не было ни одного письма, но от их родителей посыпался целый шквал «продолжений». Миллион вариантов. Эдик просто не мог пройти мимо такого материала, и программа пошла по этому пути. Потом тема перекочевала на телевидение и Элеонора стала редактором передачи. После каждого выпуска она клялась себе: «Вот эту передачу сделаю, и как бы тихо слинять, чтобы меня не расстреляли». Но все обошлось. Передача выжила и считается одной из самых рейтинговых на
5-м канале Петербурга.
Беседовал Александр ГУЗНИЩЕВ