Номер от 9 октября 2008 г.

Жить в слезах и печалях, кушать кашу казенную, ждать…

Таких статей, я боюсь, больше всего на свете. Одно дело, подмазав на ходу губы, кинув в сумку диктофон, отправиться терзать кого-нибудь из администрации в невеселеньком галстуке. Всегда знаешь, чего от такой встречи ожидать. Здесь совершенно другое. Это начинаешь осознавать уже на входе в городскую больницу номер один на улице Ломоносова. Сюда, в обитель лекарственного запаха, намыленных полов и аскетичной строгости, нужно приходить с тапочками или бахилами.

Чем пахнет социальная койка

Прошу у бабули из гардероба бахилы, разумеется за деньги. Она извиняется, показывает мне на мусорное ведро и рекомендует примерить бэушные. Впервые в жизни роюсь одним ногтем в мусорке, не устраивать же скандал с препираниями. Мне очень нужно встретиться с двумя Надеждами. Андриановой, старшей медсестрой неврологии, и Заварзиной, пациенткой на социальной койке.

Само это словосочетание - социальная койка - пахнет пшенной кашей, йодом и хлоркой. И обязательно личной драмой, в крайнем случае продиктованными семейными обстоятельствами. Но заместитель главного врача по экономике Нина Чеснокова заверила: пшенка пшенкой, а содержат социальных пациентов даже лучше, чем обычных больных, – на 495 рублей в день. (Таких в первой больнице десять-одиннадцать человек одновременно.) Живу ли я на такую сумму в день? Прикидываю в уме и соглашаюсь: содержат неплохо.

Социальная пациентка Заварзина живет в коридоре неврологии, в самом его удобном месте – в тупике. Здесь у нее кровать, кресло и бедные приборы вроде стакана. Но пациентке Заварзиной, я думаю, все равно, какую еду, халаты и мыло ей здесь по расписанию выдают. И дело даже не в том, что Надежда Григорьевна почти ничего не видит и совсем худо передвигается. А в том, что она все время плачет, зовет детей и очень хочет домой. Нормальное человеческое желание, не правда ли?

Надежду Григорьевну привезли сюда из Неноксы еще в феврале 2008 года. Хотя в Северодвинске на улице Полярной, 36а, у нее есть своя квартира. В Неноксе она жила гражданским браком с каким-то мужчиной и с детьми. Работала в воинской части, малярила. Говорит, упала с большой высоты и сейчас помнит, как летела с лесов. Что еще? Выпивала. По всей видимости, сурово, поскольку лишена родительских прав, по крайней мере, на старшего сына Сергея.

Многодетная и бездетная

Надежда Григорьевна отчего-то думает, что у нее пятеро детей: Сережа, Коля, Ваня и еще двое. Имен двоих она не помнит. По справке муниципального социального центра «Забота», у Заварзиной трое детей: Сережа, Коля и Ваня. Младший, Иван, помещен в центр реабилитации детей и подростков «Солнышко». С Сергеем и Николаем сложнее. Никто из тех, с кем мне удалось переговорить по поводу Заварзиной, не знает о судьбе взрослых ее сыновей. Хотя и пытались узнать.

Старшая медсестра неврологии Надежда Андрианова неоднократно звонила с этим вопросом в домоуправление и участковому. Участковый милиционер отрапортовал: ломать дверь права не имеет. Вот если бы криминал какой… Сотрудники центра «Забота» ходили на Полярную, 36а, лично, но стучаться в дверь квартиры номер одиннадцать бесполезно. За ней – мертвая тишина. В домоуправлении только сообщили, что вроде бы старший, Сергей, уехал куда-то на заработки. Бывает.

В больнице Надежде Заварзиной оформили группу инвалидности и выхлопотали пенсию. Которая ей на сегодняшний день, в принципе, не нужна. Здесь ее кормят, здесь за ней ухаживают санитарки и сестры милосердия из храма Святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, что на бульваре Строителей. Пока.

Понятно, что так не может продолжаться бесконечно долго. Главврач больницы Римма Карташова говорит, что рано или поздно все «бесхозные» пожилые люди оказываются в интернатах для престарелых. Либо в обычных интернатах, либо для психохроников. И там, и там очередь от нескольких месяцев до года.

Ненокскому сожителю Заварзиной, по его словам, больная женщина не нужна. Детям, видимо, тоже не нужна. Но на всякий случай, может быть, кто увидит и вспомнит.

Сергей Скороходов и Николай Скороходов, ваша мама очень хочет вас видеть. Хотя бы с апельсинами.