Вечерний Северодвинск
Номер от 28 августа 2008 г.

Веселые дни «шалопаев»
«Корабелу» – 65! Как быстро пролетело время. Газета «Молотовец» - таким было первое название издания -быстро стала популярной среди заводчан Севмаша. А пик расцвета многотиражки пришелся на времена нашей молодости, когда она стала «Трибуной рабочего».

АЛЕКСАНДР Бурлов, Юрий Ананьин, Раиса Элимелах, Людмила Тельтевская, Надежда Морозова, Татьяна Трухина, Василий Боровских, Рудольф Постнов, Татьяна Спиридонова, Людмила Протасова, Василий Рашев, Вячеслав Белоусов, Жаксбек Сабиров, Светлана Богомолова, Олег Химаныч – каждый из них оставил свою страничку в богатой биографии газеты.

На работе мы были серьезными. С жаром писали о передовиках производства, победителях соцсоревнования, проблемах профсоюза, «заказах» и «объектах». А по жизни все были немного шалопаями. Молодость брала свое. Может, в канун солидного юбилея самое время теперь вспомнить о приколах той поры? На розыгрыши-то все мы были горазды.

Шифровка для «эсерки»

Татьяна Спиридонова приехала к нам из подмосковного Раменского. Мужа-офицера направили сюда на службу. Таня очень гордилась оконченным журфаком МГУ и подругой-одноклассницей, которая снялась в кино. У самого Ростоцкого в «Доживем до понедельника». Помните девочку, которая мечтала иметь много детей? Почему-то за Таней быстро закрепилась кличка Эсерка Спиридонова, на которую она не обижалась. Впрочем, кажется, сама ее и придумала.

Время пролетело незаметно, и через несколько лет офицера Спиридонова вернули в столицу. Но дружба с «эсеркой» не прервалась. Письма, звонки, поздравительные телеграммы…

На одной из них мы и прокололись. Поздравив бывшую коллегу с днем рождения, мы подписались шикарным псевдонимом – Анбургуз Трухтель Борэли. Девушка на телеграфе наотрез отказалась от отправки: «Телеграмма шифрованная. Не имею права». И стояла на своем, пока на обратной стороне бланка мы не расшифровали свою тайнопись: Ананьин-Бурлов-Гузнищев, Трухина-Тельтевская, Боровских-Элимелах. А Вася Боровских еще несколько лет подписывал свои материалы красивым псевдонимом – Василий Борэли.

Сам себе Баба Яга

Жаксбек Сабиров, в миру просто Женя, дня не мог прожить без розыгрышей. Но иногда и сам становился жертвой шуток.

Перед Новым годом в вестибюле заводоуправления устанавливали нарядную елку. У девчонок родилась мысль пошутить. Среди гирлянд и хлопушек они разместили свое воззвание: «Кому нужна юная Баба Яга или престарелая Снегурочка, просим позвонить». И далее номер телефона.

Припоздавший в тот день фотограф Сабиров молнией промчался через кабинет ответсека и заперся у себя в лаборатории. Только параллельный телефон веселыми переливами давал знать, что он кому-то упорно названивает. Минут через двадцать вышел злой: «Все время занято, мать за ногу…» Такое уж было его любимое ругательство. Раиса Элимелах с невинным видом поинтересовалась: «Женя, а ты по какому номеру звонил-то?» И тут до «джигита» дошло, что он пытался позвонить самому себе. Вот и были бесконечные гудки отбоя. В итоге целый ряд страшных восточных угроз.

Ледяные руки

Светлану Богомолову всегда интересовал журналистский экстрим. Заводчане с интересом читали ее репортажи из самых неожиданных мест.

На этот раз она решила подготовить материал о нелегком труде городских патологоанатомов. Прихватив Сабирова для съемки, отправилась в морг первой больницы. Пока девушка беседовала с врачом, любознательный фотограф самостоятельно забрел в холодильную камеру, где хранятся трупы. При виде нагромождения мертвых тел его осенила шальная идея. Он схоронился за дверью в ожидании коллеги.

Минут пятнадцать ждал он на морозе. Легкая рубашечка не лучшая «спецовка» для таких условий. Наконец дверь распахивается и доктор пропускает в полутемное хранилище отважную корреспондентку. И тут журналистку обнимают ледяные руки и звучат дикие слова: «Светочка, наконец-то». Что было дальше, можете представить сами, но, слава богу, все обошлось без жертв и обмороков. А юморист получил сполна.

Слово не воробей

Наш внештатник Анатолий Богданчиков (недавно ушедший из жизни) выступал на страницах «Трибуны» с фельетонами и юморесками.

Встречаю его в коридоре:

- Как жизнь, Анатолий Иванович?

Он берет меня за пуговицу и спрашивает:

- А что именно тебя интересует?

И дальше начинает подробно рассказывать о своих болячках, о маленькой зарплате, о несправедливости начальства. И конца этим стенаниям не предвиделось. Открутив одну пуговицу, взялся за следующую. Тут я пренебрег правилами приличия:

- Все, Анатолий Иванович, пока!

С тех пор «дежурных» вопросов не задаю. Никому и никогда.

Вспоминал Александр ГУЗНИЩЕВ