Номер от 15 мая 2008 г.

Аня нырнула в старую-новую любовь, а сын – побоку

Двенадцатилетний Лешка, которого я поймала на улице в недетское время, обиженно сопел: «Когда хочу, тогда и гуляю, все равно никому до этого дела нет, у мамы теперь другие заботы». Мальчишка явно был расстроен, тряхнув плечом, он сбросил мою руку и перепрыгнул через забор, скрывшись в темноте детсадовского двора.

УАни тускло горел свет на кухне, приглашая на непременную чашечку чая, отказываться я не стала. Цветочки на горячем боку белоснежной чашки и цветы в стеклянной вазе на столе – у хозяйки явно перемены в личной жизни.

- Я Лешку видела…

- Лешку? А… он гуляет с ребятами, скоро вернется, - рассеянно проронила Анна, нарезая бутерброды.

- Так ведь поздно.

- Да? Ну, значит, скоро придет.

Алименты рыбой

Время шло, Лешка не появлялся. Казалось, скоро стрелки часов сломаются от моего тяжелого взгляда, а Аня спокойно сплетничала о подружках – кто развелся, кто любовника завел: стандартный женский кухонный треп.

Сама она развелась лет десять назад, когда Лешка только-только пошел в детский сад. Уходил Игорь со скандалом – были и битые тарелки, и сломанные табуретки, и синяки от укусов разъяренной жены у мужа еще долго не заживали. И, кажется, не к другой уходил, вроде и жили неплохо, но какая-то злость вдруг появилась у них. Та, что заставляет придираться к мелочам и за каждый грязный носок на полу поминать по матери.

За захлопнутой дверью остался и Лешка. За эти десять лет Игорь ни разу не навестил сына. Перед друзьями и судачащей родней оправдание было весомое, как десятки километров шпал до деревни, где поселился Игорь, сбежав от суеты городской жизни. Здесь когда-то жили его родители, здесь родился он. Рыбалка, охота, сенокос – сначала вроде собирался на лето скататься, старикам помочь, да так и прижился. Алименты Ане перепадали в виде пары-тройки замороженных рыбех, которые привозила сердобольная свекровь.

Там, в деревне, Игорь нашел себе новую жену. «Думаю, от злости это на тебя», - вздыхала свекровь, делая многозначительную паузу. Анна молчала. Да и что тут скажешь, когда все решено и в глухой деревушке, где-то на краю области, один за другим у Лешки появились два сводных брата и маленькая сестра.

Сигареты в обмен на розу

За час мы успели обсудить все самые важные новости: мою новую юбку, декрет Аниной начальницы и свадьбу бывшего мужа сестры старой знакомой. Таких бессмысленных разговоров было немало с тех пор, как ушел Игорь, о нем Аня старалась не говорить.

Странно, но малыш Лешка тогда понял маму и старался не надоедать ей с вопросами о папе. Может, чувствовал, что мама тоже ускользает из его жизни. С каждым днем все чаще видели ее в барах и на набережной с бутылкой пива в руках, и все реже удавалось заставать дома. Лешку воспитывала старенькая прабабушка, которая ревностно следила только за одним – телепрограммой.

Из десяти лет шесть были брошены в тарелку вечно голодному безработному Валере. Связалась с ним Аня случайно, а бросить не смогла – какой никакой, а все же мужик. Пусть небритый, грязный и пьяный, безденежный и грубый. Но вечерами ему можно было жаловаться на жизнь. Валера, конечно, не слушал, но терпеливо сидел и сверлил глазами пустой стакан. Он знал, что, выговорившись, Анна становилась сердобольной и охотно бежала в магазин за бутылкой.

Иногда, впрочем, у Валеры появлялись деньги. Откуда он их приносил, Аня не знала, он говорил, что друзья возвращают потихоньку старые долги, она делала вид, что верит. Потом Валера пропал - по слухам, вернулся на родные нары. Раз в неделю Аня вынимает из своего почтового ящика грязные конверты, в которых шаблонные просьбы прислать сигарет и чая в обмен на непременную алую розу, нарисованную гелевой ручкой на клетчатом листке.

Две жены

- Мы с Игорем снова вместе, - Аня с вызовом посмотрела мне в глаза, видимо, ожидая осуждения.

- Расскажешь или перед фактом ставишь?

- Расскажу, просто все пальцами у виска крутят, так надоело…

Он позвонил первый – хотел увидеть сына, Аня была не против. Пришел в гости робко, чуть приоткрыв дверь, снял ботинки в коридоре, аккуратно поставил их к стенке и оглянулся: «Ремонт сделала? Хорошо получилось…». Сына не обнял – не смог, осторожно пожал протянутую ручонку и дежурно спросил про успехи в школе, Лешка традиционно соврал.

Часа два просидели они на кухне, так же пили чай с овсяным печеньем, так же обсуждали новую жизнь старых друзей. Второй раз он зашел спустя неделю, потом еще и еще.

- Он не будет разводиться с женой – я не позволю, ведь там трое детей, а я знаю, каково это, остаться с ребенком одной. Игорь тут работает вахтами, неделю дома, неделю – здесь.

- А жена знает?

- Догадывается…

В ту деревню Аня поехала за сыном, которого взял к себе на выходные Игорь, пообещав рыбалку. Она остановилась на ночлег в доме родителей Игоря, вечером туда пришла соперница, якобы за козьим молоком:

- Ну давай знакомиться, как-никак с одним мужиком постель делили, - по-деревенски прямо рубанула она, а потом попросила свекровь поставить на стол бутылку настойки. Когда просветлело дно, жена, не выдержав, заревела:

- Ну почему он меня не любит? Я же чувствую, что волком смотрит, ты виновата?

Тогда Аня и пообещала ей, что не будет мужика из семьи забирать, детей без отца не оставит.

Игра в поддавки

- Лешки все нет, я волнуюсь. Что с ним?

- Ревнует, - отрешенно отмахнулась Аннушка. – Я ж сына Игоря к себе беру жить.

Влюбившись заново в своего бывшего мужа, Анна лишилась покоя. Каждое утро она думала только о том, чем удивить его вечером, а когда наставала пора ехать в деревню, сама паковала сумки и покупала подарки детям от папы. Иногда Игорь противился, не хотел уезжать, но она настаивала, вручала собранные сумки, выталкивала за дверь и падала на кровать, захлебываясь слезами. Уговор дороже.

Новая прическа, новая одежда, ремонт и самые вкусные деликатесы из соседнего магазина – Анна с головой ушла в домоводство, по привычке забыв о сыне. А он вновь прощал, радуясь, что папа вернулся домой, пусть и не насовсем. Прощал до тех пор, пока не появился в его маленькой жизни еще один претендент на мамину любовь.

- У Игоря старший сын скоро начальную школу закончит, а в основной там никаких знаний не дают. Надо же помочь мальчику, ведь это сын Игоря, не чужой мне ребенок. Поживет у нас, закончит городскую школу, в кружок запишу какой-нибудь. Жена против не будет – ей обузы меньше.

- Подожди, какой сын? Ты с ума сошла, у тебя свой-то бесхозный по улицам шатается…

- Лешка-то? Это возрастное, пройдет.

Идея взять ребенка к себе осенила Аню внезапно, как когда-то в пьянство, она нырнула в свою старую-новую любовь с головой. Входная дверь распахнулась с нарочито-громким стуком. Лешка, взъерошенный, заглянул на кухню с вызовом:

- Сидите? Так и думал, что вы к нам пойдете. Маме мозги полощете? Бесполезно, она всю деревню сюда перевезет, всех бедных родственников.

- Замолчи! – Аня стукнула кулаком по столу и, разревевшись, закрыла лицо руками. Притихший Лешка спрятался в своей комнате.

Чтобы сменить тему, я вновь заговорила о юбках, подружках и чужих любовниках. Аня потихоньку перестала всхлипывать и налила очередную дозу чая. Переживая вновь и вновь события сегодняшнего вечера, я не смогла понять только Игоря. А впрочем, что тут понимать – легче всего играть в поддавки, ожидая, когда две измученные жизнью женщины решат твою проблему.