Взять интервью у звезды становится сегодня все труднее. Несмотря на то, что архангельский администратор разрешила встречу с Харатьяном, ее московский коллега был категоричен: «Только за двадцать минут до начала и – все вместе».
БОЛЬШАЯ часть времени, конечно, телевидению. Наконец, стоп-камера, «благовест» окончен. Ловлю оставшиеся секунды:
- Дима, говорят, вы парень непростой. Зазнались, сказывают…
- Действительно, иной человек, не знакомый с реальной ситуацией, может решить, что некоторые представители нашего цеха зарываются, живут в состоянии звездной эйфории. А на самом деле это просто способ самозащиты. Не надо нас лишний раз трогать, должно что-то и внутри оставаться. Поэтому и возникает некоторое отторжение. Вот эта самозащита и расценивается многими как звездная болезнь. А на деле человек не пребывает в таком состоянии. Это его способ общения с внешней средой. Вернее, необщения. Ограждает себя от назойливого внимания. Актерское нутро очень хрупкое, стоит в нем чему-нибудь нарушиться, и ты уже ничего не сможешь сделать ни в жизни, ни в профессии. Актерские души чрезвычайно ранимы.
Раздается первый звонок, из динамика скрежещет металлический голос помрежа:
- Господа актеры, через десять минут даем занавес.
Харатьян тут же поднимается:
- Извините, мне надо срочно переодеваться и на грим.
Вот, собственно, и вся любовь.
Александр ГУЗНИЩЕВ