Номер от 20 сентября 2007 г.

В Норвегии нет ветхого жилья и ртути скоро не будет

В конце прошлой недели закончилась командировка делегации нашей области в Норвегию, ставшая частью норвежского проекта «Снижение ртутного загрязнения в Архангельской области». Участие в ней принял начальник аварийно-спасательной службы Северодвинска Константин Окулов.

Константин Григорьевич листает фото в компьютере и впечатления: «Это большой завод по переработке электротехнических и электронных отходов, тридцать работников и двое управляющих. Год компьютер поработает, устареет - сдают. Сердце кровью обливается, глядя на такое... Это королевская резиденция, подход свободный… В полшестого утра приходилось вставать, чтобы хоть что-то успеть посмотреть из достопримечательностей, такая напряженная была работа. 450 километров на автомобиле по Норвегии проехали, и всего раза три слегка тряхнуло на дороге.

Все, что удалось увидеть, поразило наших людей множеством цветов, фонтанов и чистотой. Вопрос тех, кто там не бывал: «А небо у них тоже моют?» - иллюстрация общего ощущения от просмотра чужой жизни.

Ну а когда дело дошло до фотознакомства с пожарной частью в городе Бергене... «Без чувства зависти смотреть невозможно», - говорит Окулов. Чуть подробнее об этом ниже. А пока первый вопрос о ртутной безопасности в Норвегии.

- Ртутных термометров в стране практически нет, запрещены семь лет назад. Запрещено применение люминесцентных ламп с содержанием ртути более пяти миллиграмм (в наших - от 50 до 80 миллиграммов). А к 2020 году Норвегия планирует полностью отказаться от использования ртути, а также свинца и кадмия. Задали коллегам вопрос: как действуют на аварийных разливах ртути? Они его не поняли: такого, сказали, быть просто не может.

- Значит, по дворам и окрестностям люминесцентные лампы никто не разбрасывает?

- Расходы на утилизацию ртутьсодержащих отходов несут производители и продавцы. В стране составлен полный реестр предприятий, которые за год производят более 1 килограмма опасных отходов. Работает 263 приемных пункта по их сбору. И ни один человек, который принесет старый телевизор, компьютер или люминесцентную лампу в магазин для сдачи, не получит отказа.

- Неужели, все туда несут?

- Плюс к этому в определенных местах стоят разноцветные контейнеры: для бумаги, стекла, пластика, опасных отходов. Причем все они открыты и никто в них не роется!

- Константин Григорьевич, загадку норвежской души не удалось разгадать: почему у них так, а у нас по-другому?

- А почему в норвежском метро нет турникетов, контролеров и полицейских, но все платят за проезд? Я уверен: до тех пор, пока не справимся с бедностью, пока в нашей стране не решится проблема социального неравенства, пока не появится принцип: государство для человека, а не человек для государства, нам ничего не изменить.

- Неожиданно. Думала, что вы скажете про законы, про воспитание, наконец.

- Конечно, воспитание играет большую роль. Но человеку, который озабочен тем, что поесть, где денег заработать, не до ртутной безопасности. И единая государственная политика должна быть что в деревне, что в Москве. Проблему это не решат ни губернатор, ни глава города. В Норвегии говорят: «Государство работает на нас». И в этом мы убедились. Стабилизационный нефтяной фонд Норвегии работает внутри государства.

- Там богато живут?

- Проезд в метро около 200 рублей, чашка кофе 140-150 рублей, литр бензина 60 рублей. Но когда узнаешь, что средняя зарплата по стране порядка 30000 норвежских крон... К примеру, работник перерабатывающего завода, сортирующий отходы, получает 105000 рублей в месяц, пожарный - до 170000 рублей. Бедных не видно. 63 процента норвежцев живут в собственных домах. Они хорошо питаются, пьют хорошую воду, одеваются красиво и потому беспокоятся о своем здоровье.

- Получается, что и за наше тоже, раз тратится принимающая сторона на такие встречи.

- Обратите внимание на предложенную норвежцами тему «Снижение ртутной безопасности в Архангельской области». Их беспокоит то, какая экологическая обстановка у соседей, живущих рядом.

- Вы честно о ней рассказывали?

- Конечно. Думаю, многое из услышанного им даже представить невозможно, при том что санитарные нормы в России жестче норвежских.

- Про пожарную часть в Бергене расскажите.

- Город губернский, население 250 тысяч человек. «Пожарку» городской муниципалитет отстроил в 2006 году за 2,5 миллиарда в переводе на наши рубли. Есть своя вертолетная площадка, работают две свои бригады «скорой помощи». В смене – 36 человек. За минувший год отработано 113 вызовов (у нашей службы - более тысячи) и всего один погибший за год на пожаре. По всей Норвегии погибших в ДТП за год около 250 человек (В России 30-32 тысячи человек.) Посмотрите, какой у них центр управления, оборудован по последнему слову техники. Каждый пожарный во время смены отдыхает в отдельной комнате. В парке более 40 различных машин. Большой спортивный зал. Я насчитал в нем 37 тренажеров. Надо отметить, что в Бергене есть еще девять пожарных частей поменьше.

- А как насчет профессионализма?

- У них высшую категорию имеет сотрудник, владеющий, кроме специальности пожарного, специальностью газоспасателя, имеющий высотно-спасательную и водолазную подготовки. По их меркам, наши спасатели находятся на высшей ступени профессионализма.

- А что еще оставило неизгладимый след?

- Экскурсия в районную больницу. Представляете, у нее есть свой, полностью автоматизированный завод по переработке отходов!

- Узнать, как правильно устроена жизнь у других, за свою державу обидеться... А конкретная польза есть от таких командировок?

- Несомненно. Даже посмотреть на то, как решаются в другом государстве проблемы, - очень полезно. Новые технологии, новое оборудование - и у нас все это может быть, если будут средства.