На этот раз мы изменили своей традиции и гостя сегодняшней «Галерки» пригласили не к нам в Каминный зал редакции, а сами побывали в актерской гримерке, там, где люди раздеваются и надевают на себя иную кожу, влезают в шкуру нового образа.
МИХАИЛ Прилуцкий в особых представлениях горожанам не нуждается, достаточно сказать, что он дважды по итогам творческого сезона становился лауреатом приза зрительских симпатий.
- Миша, после недавних гастролей в Череповце у тебя были письма от поклонниц, были телефонные звонки с восторженными «ах!». Действительно считаешь, что ты артист просто «ах!»?
- Нет, конечно. «Аховость» моего присутствия на сцене определяют все-таки зрители, так что все подобные вопросы – к ним. А я просто работаю, ищу пути, как двигаться дальше.
- А что бы ты хотел сыграть, чтобы сказать «ах!» самому себе?
- Даже не знаю.
- Ну «Гамлета» ты уже сыграл. Пусть даже и «…в остром соусе».
- Да, была такая хохмочка, хотя она для меня оказалась не без пользы. Для общего развития засел за шекспировскую трагедию. Так бы, может, руки и не дошли. А что сыграть, чтобы самому ахнуть? Может быть, самого себя…
- Миша, если бы ты сейчас принялся писать свою автобиографию, что бы ты в ней рассказал об артисте Михаиле Прилуцком?
- Наверное, что живет такой парень, которому посчастливилось заниматься любимым делом. Он не видит себя вне сцены. Отними театр, и для него пропадет весь смысл существования. Может быть, одним бомжем стало бы больше. Не приведи господь дожить до этого.
- Михаил, ты актер, крайне востребованный в Северодвинске. Тебе доступны роли и молодых героев, и острохарактерных ребяток-зверяток, и семидесятилетних старцев. В театре в ходу понятие «бенефис», постановка спектакля в честь того или иного актера. А если бы предоставилась возможность растянуть подобное торжество с твоим участием на целый сезон, какие бы спектакли мы увидели на сцене?
- Насколько я знаю, практика русского театра не помнит подобных примеров. Во всяком случае, я себя никогда никуда не выдвигаю, играю что дают. Мечтаю об Островском – «На всякого мудреца довольно простоты» и «Женитьба Бальзаминова». Но пока никто мне этого не дает.
- Ну а почему не предложить себя – «Хочу сыграть Бальзаминова»?
- После такого заявления в нашем театре Островского лет десять ставить вообще не будут.
- Миша, можешь ли ты на репетиции или спектакле проконтролировать меру собственной фальши? Когда тебе бывает некомфортно, что та или иная сцена не состоялась по твоей вине?
- Впервые я по-настоящему столкнулся с подобным в «Этих свободных бабочках». Там весь зал живет одним дыханием со сценой, и, если сделал что-то не так, сразу чувствуешь ответный холодок. Бывало, что раз! – и куда-то взаимопонимание пропадало. Очень неприятное ощущение, от которого избавиться трудно. Но играешь сцену-другую, и зал снова оттаивает, начинает верить герою. По себе знаю, что неискренности на сцене зритель не прощает. Если ты чего-то недополучил от зала, значит, сам чего-то недодал ему.
- Настигает ли тебя в Северодвинске актерская узнаваемость?
- Случается. А иногда даже в Архангельске. Это приятно и пока не обременительно.
- Миша, ты можешь себе представить такое время, когда ты приезжаешь на спектакль, а перед твоей гримеркой – охрана, за кулисами - охрана, перед сценой - охрана, как у некоторых эстрадных кумиров? То есть доступ к телу ограничен.
- Я и представлять не хочу такого времени, охрана мне не нужна. Я всегда открыт для общения и буду открыт в дальнейшем. Конечно, хотелось, чтобы это были не только автографы и фото с восторженными поклонницами на память, но и какие-то замечания, предложения по спектаклям, пожелания на будущее. Звездность мне не грозит. Телохранители – это лишнее.
- Миша, в нашем провинциальном театре ты состоялся…
- Я думаю, об этом говорить рано. Есть поклонники, есть свой зритель, но не более того. Актерская состоятельность для меня значительно шире. Это вопрос репертуара и времени.
- Я разверну смысл последнего вопроса. В начале сезона в городе вовсю ходили слухи, что Прилуцкий уходит из нашего театра и переезжает на юг, в Таганрог.
- Да, была такая договоренность с директором Таганрогского театра имени Чехова. Меня пригласили в труппу с предоставлением служебного жилья, для первого показа предложили «Мудреца» Островского. Был настроен на переезд. Но в последний момент администрация нашего театра отговорила, слишком значительная репертуарная нагрузка была у меня на плечах. Решил сезон еще поработать, а в Таганроге согласились на годовую отсрочку. Так что до конца семидесятого сезона я на месте.
БеседовалАлександр ГУЗНИЩЕВ
P.S. Эта беседа состоялась в начале декабря, а пока материал готовился к печати, артист тяжело заболел. Сказалось физическое перенапряжение, аномальная для зимы погода, перепады давления. В общем, в середине декабря Михаил оказался на больничной койке. Сейчас лечится дома, амбулаторно. Читает пьесы, прикидывает к себе тот или иной материал. И, честное слово, очень скучает по сцене. Пока – по нашей.