Разговор с товарищем Юрским
Сергей Юрский за последние пять лет уже четвертый раз приезжает в Архангельскую область - его привлекает братство Сретенского храма в селе Заостровье, возглавляемое священником Иоанном Приваловым. А на минувшей неделе народный артист России открыл на сцене северодвинского театра драмы свой пятидесятый профессиональный сезон.
СПЕКТАКЛЬ по пьесе Иона Друцэ «Вечерний звон. Ужин у товарища Сталина» - остродраматическая постановка московсского театра «Школа современной пьесы». Не психологическая и не историческая в строгом смысле драма, но нешаблонное, в чем-то шокирующее, местами даже эпатирующее исследование сталинизма. Исследование не внешнего, навязанного явления, а настоящей опасности, крепко засевшей внутри большинства из нас, делающей несвободными от тирании даже самих тиранов.
- Сергей Юрьевич, как бы вы определили жанр вашего спектакля? И можно ли говорить о трагикомическом или даже трагифарсовом элементе в нем?
- Именно. В этом мы несколько разошлись с Ионом Пантелеевичем Друцэ. У него жанр определялся как трагический эпос. Я сказал: это не мой жанр. Я дописал пьесу. Ввел элементы театра абсурда, фарса. И очень благодарен Иону Друцэ за то, что он после года раздумья согласился с моей версией, разрешил ее ставить.
- В вашем спектакле Сталин истерически кричит героине: «Будь свободна! Будь свободна!» Вам не кажется, что нечто подобное - некое насильственное введение свободы - происходит и со всей нашей страной?
- Да не вижу я никакой свободы. Отец Иоанн замечательно назвал это освобождением хама - через простое внешнее снятие цензуры. Свобода - это другое. Я разговаривал с людьми, прошедшими лагеря, - и они рассказывали, что освобождение их происходило в заключении! Освобождение от всего лишнего, от суеты, от быта, от страха даже. Я, конечно, не призываю сажать в лагеря для освобождения. Но это важно, это пример внутренней свободы.
- Остап Бендер - самый, пожалуй, известный и популярный ваш герой. Но не думаете ли вы, что это и самый непонятый персонаж? Может быть, это как раз тот случай, когда «знакомость притворяется понятностью»?
- Конечно. Мы глуховаты и слеповаты! Сплошь и рядом слышишь: «Сейчас кругом все бендеры... Время бендеров... Кем бы сейчас был Бендер?» Да не выжил бы сейчас Бендер. Теперь время Корейко, а совсем не Бендера! Это не человек, который умеет делать деньги, - такое понимание поверхностно. Это - выдающийся художественный талант. Вот почему я злюсь, когда меня зовут на вручение «Золотого Остапа», - есть такая ужасная премия в Питере. Однажды все-таки пошел туда. Но когда увидел мизансценочку: сидит две тысячи человек, им раздали бумажные фуражки-капитанки и бумажные шарфики, велели надеть и говорят: «Теперь вы все Бендеры!» - вот тогда мне захотелось плюнуть и выйти. И я ушел. Разве что не плюнул.
- Еще одна ваша замечательная киноработа - «Маленькие трагедии». Валентин Непомнящий считает, что со сценарной и режиссерской точки зрения это фильм советский в худшем смысле: «хвала Чуме» звучит жизнеутверждающе, в угоду этому сдвинута пушкинская композиция... Что вы об этом думаете как верующий человек?
- Да, Валентин не любит «Маленьких трагедий». Что поделаешь? Я тоже могу предъявить Вале какие-то претензии: он обвязал Пушкина веревками и тащит его ко Христу, хочет его показать непременно верующим человеком. Между тем Пушкин был в меру верующим, в меру кающимся, но и атеистическая интеллигенция началась у нас с него! Правда, Валентину надо отдать должное: он блестящий полемист, он аргументирует свою точку зрения. Швейцер не был таким знатоком Пушкина, как Валентин Непомнящий. Но его фильм, я думаю, - это все-таки один из алмазов нашего кино.
- Выдающийся артист, вы и играли в соответствующем окружении. Кого из ваших партнеров вы бы особенно выделили?
- Да, я играл с удивительными актерами и партнерами - порой трудными, но замечательными. Конечно, нельзя не назвать Раневскую, Плятта, Евстигнеева, Полицеймако, Доронину, даже Грановскую - человека вообще XIX века. Если бы я рассказывал только о моем партнере и друге Олеге Басилашвили, это уже была бы целая лекция. Но я назову имена и менее известные. Эмилия Попова: ее игра в БДТ - это абсолютный бриллиант театра. Николай Волков, умерший два года назад: при всей сложности наших с ним личных отношений это был невероятный артист. Наталья Тенякова как актриса, как партнер - идеал. Знаете, в танце такой партнер может «сделать» весь номер, даже если его визави танцует плохо. Это, кстати, сейчас используют в телешоу. Ловко придумано, между прочим. Скоро, может, будут петь дуэтом - певцы и те, кто не умеет.
- Вы часто говорите о проблеме диалога - или, может, об отсутствии диалога...
- Именно об отсутствии. Вы сами видите и знаете, что диалога не хватает, что его нет - диалога между людьми, между странами, церквями.
- А насколько способно к диалогу искусство? Особенно современное?
- Современное искусство вообще плюет на восприятие. То, что называется современным искусством. А то, что искусством является... Диалог идет между нами, внутри нас. Вот здесь, в Заостровье, люди встают и говорят свободно - это и есть диалог, осмысленное восприятие.
На встрече с прихожанами Сретенского храма в Заостровье Сергей Юрский с большой силой развил эту тему:
- Говорят: общаться с народом, быть с народом. А что такое народ? Это личности. Те, кто имеет что сказать, кто смеет сказать, кто имеет вот эту внезапность озарения свободным словом, - это и есть народ.
От себя добавим лишь одно: среди того, что приводит к такому озарению, на почетном месте - вера. И высокое искусство.
Беседовал Станислав ЗЕЛЯНИН