Джим Моррисон сказал как-то: - Я вижу себя яркой кометой, которая пролетает в небе. Все задирают головы, показывают на меня пальцами. А потом раз, и я исчезаю, но они уже не смогут забыть того, что видели.
ПОЖАЛУЙ, и этот человек с постоянно меняющейся прической и неизменно бурным общением мог бы сказать такое о себе. Тем более что личность лидера и музыка группы «Doors» были для него образцом для подражания и «настольной книгой» несколько лет. Десятки городов знают его под довольно дурацким именем Шлеп, которым он в большинстве случаев и представляется. На самом деле его зовут Дима, а вот фамилию его узнать почти невозможно, да и ни к чему. Формальные данные типа возраста и номера школы тоже не прольют свет на загадочную личность северодвинского шамана.
Шлеп был и остается для многих образцом свободы и бунта - одним словом, молодости. К семнадцати годам он объездил автостопом полстраны, сосчитать его уходы из дома не сможет даже он сам, высшего образования и престижной работы никогда не имел. И самое главное, повергая в смятение и восторг сверстников и последователей, был абсолютно счастлив. Всем своим существованием Дима говорил приученным мыслить стандартно школьникам:
- Все дороги, все далекие города и невероятные приключения начинаются здесь, в Северодвинске, на этой самой улице. Чтобы отправиться в путь, нужно просто собрать вещи в рюкзак, выйти на трассу и поднять руку. И вот ты уже становишься собой.
Невероятное обаяние, доброта и открытость всем и каждому делали Шлепа другом для сотен человек и душой десятков компаний. Ничего особенного он не говорил, никаких особенных книг не читал, песни были все те же - Цой да Кинчев. Но верить в то, что все возможно, становилось легче.
Живет Дима то здесь, то там, оседая на одном месте на несколько месяцев или даже на год. Один из последних затяжных периодов оседлости ознаменовался созданием «Х... Аркестра» - группы, несмотря на панковское название, играющей на удивление лиричные и грамотно сыгранные вещи. Альбом с романтическим названием «Сцены у моря» стал безусловным событием, концерты пошли один за другим, так что даже успели и поднадоесть. Попутно Шлеп оказался вместе с Майей Христензен у истоков «Музыкальной среды», уникального культурно-молодежного проекта, ныне почившего в бозе.
Затем настала пора сниматься с места, и проповедующий раста наш герой убыл в Севастополь, город моря, солнца и вина. Потом случайные заезды на пару недель и снова в путь, к неведомой цели.
Те, кто хотел научиться у Димы Шлепа свободе и смелости, закончили школы и университеты, устроились на работу, родили детей. А он по-прежнему не привязан к месту и легок на подъем. Навряд ли нынче он особенно разбогател, навряд ли занят своей карьерой. Конечно, так жить не каждый сможет, и далеко не каждому это нужно, но знать, что где-то живет счастливый человек, свободный от всех тех бед, которые мы успешно себе придумываем, - полезно.
Смысл свободы - в возможности ошибаться. Моррисон не прожил и тридцати, но о нем забудут еще очень нескоро, Шлепу - около того, помирать он не собирается. Таких людей не должно быть много, но они обязательно должны быть, иначе миф о свободе и дороге развеется совсем.
Хорошо знать, что где-то на юге, на берегу Черного моря, сидит человек и пишет песни:
Белая ночь за полярным кругом,
Само небо играет джаз.
Холодное море, шелестя,
мягко бьется о берег.
Те, кто летом спит под
покрывалом звезд,
Ничего не знают о нас.
А мы слушаем джаз,
прозрачны и невесомы.
Ильдар ХАБИБУЛЛИН