Николай Андреевич Журавлев родился в деревне Сверчково Ивановской области 8 декабря 1935 года. Сейчас трудно объяснить, почему семнадцатилетний юноша, знавший о морях-океанах понаслышке, поехал в портовый город Архангельск. Может, он, как и многие мальчишки, мечтал стать моряком, повидать белый свет. Скорее же всего, было желание вырваться из единообразия деревенской жизни, продолжить образование. Мать благословила первенца на дальнюю дорогу, благо подросли братья и сестры, рабочих рук в семье прибавилось.
НИКОЛАЙ поступал в мореходное училище, но не прошел медицинскую комиссию - аукнулось тяжелое полуголодное детство. Новые друзья-северяне помогли устроиться на работу, когда узнали, что еще в школе он начал писать стихи. Так он стал младшим литературным сотрудником ведомственной газеты «Арктическая звезда». Отсюда ушел в часть, расквартированную в Германской Демократической Республике. Новые впечатления от чужедальней стороны выливались в стихотворные строки, но большинство стихов отражало его ностальгию по северному краю, запавшему в сердце. Поэтому, демобилизавшись, вернулся в Архангельск. Встретили радушно, пригласили в газету «Речник Севера». В частых командировках он особенно ощутил всю широту и притягательность края, ставшего для него родным.
Для меня Николай Журавлев прежде всего поэт, хотя многие читатели помнят его повести. Наиболее объемное прозаическое произведение «Эхо в снегах» - роман в двух частях, охватывающий период от начала двадцатого века до первых лет Октябрьской революции на Севере. Писал он и для детей. Такой диапазон творчества естественен, ибо талантливый человек проявляет себя во многих жанрах литературы, если он работает с полной отдачей. Работать же Журавлев любил и умел.
Николая Журавлева архангельские литераторы приняли сразу. Первым его приметил и приободрил Владимир Петрович Мусиков – наставник и учитель многих молодых поэтов. Он же и познакомил меня с Колей, тогда сотрудником газеты «Северный комсомолец». Мы, естественно, заинтересовались друг другом: оба молодые начинающие поэты. Я прочел несколько своих стихотворений, он - своих...
Николай был внешне суров, скуп на споры, разборчив в знакомствах. Он редко принимал участие в наших застольях и не потому, что проповедовал аскетизм, а просто дорожил временем, так как постоянно учился. Десятилетку окончил в вечерней школе, высшую партийную школу - заочно. Но время для обсуждения рукописей поэтов всегда находил. Выступал по-деловому, принципиально и доказательно. Например, при обсуждении моей рукописи «Степень родства» он жестко и так убедительно раскритиковал стихи, что некоторые из них я убрал сам.
В Союз писателей его приняли в 1969 году, а уже через четыре года он стал руководителем областной организации. Много лет работал с полной отдачей: помогал благоустраивать быт литераторов, направлял деятельность творческих объединений в районах области, организовывал семинары молодых писателей, внимательно читая рукописи начинающих авторов, рекомендовал лучшие из них в журналы и издательства. И писал. Часто по ночам, о чем свидетельствует его жена Вера Степановна, трудился над стихами и прозой. Иного времени для творчества просто не было. Прикиньте, как напряженно работал Николай Андреевич, если после 1973 года выпустил десять книг. А сколько творческих планов не успел осуществить?
Уильям Фолкнер писал: «Ничто не может вышибить из седла настоящего писателя. Его может повергнуть только одно – смерть. У настоящих писателей нет даже времени, чтобы гоняться за успехом или богатством…»
Смерть повергла Николая Журавлева в 1991 году, в начале сентября. Он никогда не гонялся за успехом или богатством. Его помнят писатели и читатели, его книги стоят на книжных полках. И это не просто успех, это признание. А богатством Николая Андреевича была его семья: жена, дочери, внуки. И в этом тоже был смысл его жизни. А девиз один - «Душа обязана трудиться. И день и ночь, и день и ночь!»
Дмитрий УШАКОВ, член Союза писателей России