Номер от 24 марта 2005 г.

Путешествие корреспондента «Вечерки» по путям боевой славы Отечества

Граница на очень тугом замке

Это только в песне город Брест взяли сходу. На исходе уже четвертый час стояния, а очередь продвинулась только на два автобуса. И ничего нельзя понять.

- Покупайте колбасы. Вареная, копченая.

- Пиво, лимонад, минералка.

- Свежие пирожки.

- Берите, берите. Вам тут до вечера стоять.

Автобусы окружает табор разнокалиберных теток, увешанных котомками со всяческой снедью. Мы стоим перед шлагбаумом. За ним начинается территория пограничного пропускного пункта. Где-то поблизости знаменитая Брестская крепость, река Буг. Здесь за каждым кустом прячется история.

Давно хотелось посмотреть Европу с земли. Проехать по ее дорогам, заглянуть в глаза людям, примерить на себя тамошние мерки. Неожиданно все сложилось. И вот уже питерский филиал транспортной фирмы «Райхерт» выписывает билет до Гамбурга через Минск, Варшаву, Берлин. Ехать предстояло по тем местам, где некогда шли ожесточенные бои, о которых читал в книгах, которые видел в кинохронике.

Белый автобус «Мерседес», именуемый в народе «аэробусом» за свои гигантские размеры, стойко выдерживал российские колдобины. В салоне за тонированными стеклами уютно и комфортно. Кресла расположены на значительном расстоянии друг от друга, так что ногам просторно, как в бизнес-классе. Кондиционеры поддерживают оптимальную температуру. Два телевизора демонстрируют совершенно новый боевик. Можно попить горячего кофе или чая. В автобусе работает биотуалет. Только миленькой стюардессы и не хватает для полного соответствия автобуса аэробусу.

Проплыли за бортом Пулковские высоты, Луга, отворот на Новгород и Пушкиногорье. Встретились и попрощались с Псковом. Перелески, болотистые низины и многочисленные ручьи - только курам вброд переходить, однако гордо именуемые реками, - перемежаются с немногочисленными населенными пунктами. Совсем недалеко на запад - граница. И где-то там командует заставой выпускник архангельского университета Сергей Головин. Он только-только успел отгулять на собственной свадьбе, как суровая действительность в виде военкоматовской повестки постучалась в эту молодую семью. Выпускникам военных кафедр отсрочки не положены. Зато граница со ставшей натов-ской Прибалтикой надежно прикрыта.

Странное дело: долгое путешествие располагает к неспешной философии. И думается не о личном и сиюминутном, а о каких-то более весомых категориях. О судьбах мира, исторических параллелях, политических резонах. Усталости не чувствуется. Спать тоже не хочется. И стоило впереди замаячить облезлому шлагбауму государственного рубежа у неказистой казенной будки пограничного перехода из Великой Руси в Белую, как пассажиры с энтузиазмом потянулись к выходу. Таможенные процедуры много времени не заняли ни на нашей, ни на белорусской стороне. Путь на запад открыт. И теперь за окном тянутся чужие перелески и поселки.

Чем ближе к Минску, тем населенных пунктов больше и тем они краше. Интенсивное жилищное строительство в Белоруссии впечатляет. Новые с иголочки дома встречаются очень часто. И дороги белорусские лучше. Автобусные полки для легкой ручной клади перестали угрожающе раскачиваться, а лишь подрагивают. Но чем глубже погружаешься в соседнюю страну, тем больше задаешься вопросом: а где же тут партизанские армии скрывались. Вроде бы и не лес кругом, а парковая зона со множеством открытых мест. И если немцы здесь не могли контролировать большие оккупированные территории, то как они собирались воевать, скажем, на севере России? В Архангельской области в те суровые годы партизанские базы закладывались в таких дебрях, что и привычному таежному промысловику до них непросто добираться. А тут «дойче зольдатен унд официрен». Европа. Культурка. Ну и всякие там нежности. Да-а, братья по разуму, сунулись вы на свою голову. Вот и американцы сейчас на рожон прут. Чище фрицев сорок первого. Так у тех хоть воинственность в крови. А эти на что надеются? Нет, Россию никаким НАТО не возьмешь.

Минск очень красивый город. Планировка, архитектура, ухоженность явно подчеркивают, что это столица европейского типа. Это уже не Россия. И эта непохожесть привлекает. Становятся понятными те радостные вздохи советской поры, когда молодые специалисты получали распределения на предприятия Минска. И я бы по своему мироощущению смог бы жить здесь. Но... В Минске, словно на машине времени, попадаешь... в Советский Союз. В ухоженности зданий нет изыска, какими уже отличаются и Москва, и Петербург. И обихаживается город, на мой взгляд, не по велению души, а по распоряжению начальства. И вот этой душевной вольности как раз и не хватает городу. Как, впрочем, и больших денег.

Минчане показались очень суровыми людьми. От меня, обезбашенного демократическими вольностями, шарахаются как от недруга. Помнится, во времена Олимпиады-80 я точно так же шарахался в Москве от дальнезарубежных гостей столицы. В каждом мне виделся тогда шпион или диверсант идеологического фронта. И вот теперь уже меня рассматривают как подрывной элемент.

В Белоруссии замечена еще одна особенность. Если через Минск провести мысленный меридиан, то восточная половинка будет очень напоминать Польшу. А западная - калька с Германии. Из России к Минску ведут неширокие извилистые дороги. От Минска к западной границе пролегли широкополосные автобаны - точь-в-точь как под Берлином или Гамбургом. К востоку от Минска больше лежат сельские населенные пункты. К Западу - сплошь городки или урбанизированные агропоселения. Но везде - никаких следов разрухи.

- Это чья сумка? - требовательный голос таможенника насквозь пронизывает автобусный салон.

- Моя, - божий одуванчик, кряхтя и тяжело вздыхая, поднимается с кресла.

- Вы что, уважаемая? Нюх потеряли? Сколько сигарет можно перевозить?

- Кабыть, всех сортов по одному блоку.

- А один блок не желаете? Хорошо, мы обнаружили. Отделаетесь устным внушением. А попадись вы польке, то вам никакой пенсии на штраф не хватит.

Бабуся выходит из автобуса. Перегружает свою контрабанду в пустые коробки. Таможенник делает отметку в документах. Белорусский пограничник раздает паспорта. Долго сверяет мою внешность с фотокарточкой. Что-то ему не нравится. Снимаю бейсболку, очки. Делаю внушительное выражение лица.

- Теперь похож?

- Да, теперь совсем другое дело.

Пограничная процедура заканчивается. Мы почти в Польше.

На пани любуйся, а сам не плошай

Пограничный переход устроен таким образом, что на белорусской территории работают и белорусские, и польские службы. Это намного удобнее. Переход устроен в несколько потоков. Идут автобусы, легковые автомобили. Грузовиков почти нет. Видимо, у них другой маршрут. Среди разномастных легковушек замечаю соблазнительную фигурку польской пограничницы. Из-под обтягивающей униформы притягательно выпирают грудки и попка. Коротенькая юбка обнажает ножки до перехвата дыхания. Водители, протягивая ей паспорта, аж тают от избытка чувств. Польский погранконтроль молниеносен. Документ специальной стороной прокатывается в поясном сканере. Сервер тут же дает ответ, открыта тебе граница или нет. Ловко впечатывается штамп. И вся недолга.

- Господа, приглашаю вас пройти таможенный контроль. Пожалуйста, распакуйте свои вещи.

Так у поляков и в таможне дамы заправляют. Наша - просто модель с ногами от шеи. Когда она грациозно приседала перед очередным раскрытым чемоданом, то ее коленки далеко отходили в сторону. Мужские головы поворачивались и тянулись следом.

- Добро пожаловать в Польшу, - наконец дает «добро» таможня.

Пересекаем рубежный мост. И нас встречает родной брат только что оставленного пограничного перехода. На нем мы будем загорать на обратном пути. А пока тут валандались двенадцать (!) часов. Это было самым утомительным эпизодом путешествия.