В результате грядущих реформ Северодвинск может остаться без театра. Как и многие другие города...
27 марта отмечается Международный день театра. В преддверии традиционного праздника мы встретились с главным режиссером северодвинского драматического театра Денисом Кожевниковым.
- Денис Владимирович, какое место занимает, по вашему мнению, театр в жизни Северодвинска?
- День театра - праздник не только для тех, кто непосредственно связан со сценой, но и для всех зрителей. Поездив по России, знаю, что в стране найдется много провинциальных театров, которые могут позавидовать нашему коллективу в отношении зрителя. Встречаясь летом с коллегами на бирже труда, руководителями таких же городских театров, убеждаюсь, что наш театр живет не хуже других трупп, а в чем-то и лучше.
За последнее время мы обновили световую и звуковую аппаратуру. Качественно и количественно изменилась труппа. Когда я пришел, было всего шесть актеров - мужчин, сейчас их тринадцать, всего в коллективе 25 человек.
Вернемся к зрителю. Он у нас умный, рассуждающий, доброжелательный. Часто удается собирать полные залы не только на новых спектаклях, но и на тех, чьи премьеры уже позади.
- Денис Владимирович, не хотелось, чтобы наша беседа носила характер отчетно-выборного собрания. Существует традиционный актерский сон-кошмар, когда человек выходит на сцену и не помнит ни слова. А какие кошмары снятся главному режиссеру, если таковые случаются?
- Что актер в моем спектакле выходит на сцену и не помнит ни слова. Впрочем, в каждой шутке есть доля шутки. Режиссер - профессия родительская. При всей жесткости, мы живем ради того, чтобы у артиста что-то свершилось. Все свои идеи, мировоззренческие какие-то вещи, философию и все свои творческие амбиции мы воплощаем через актера. Есть режиссеры, которые стараются из артиста сделать марионетку, но я принадлежу к другой школе. Я учился у Леонида Ефимовича Хейфеца, он свою профессию постигал у великих Алексея Дмитриевича Попова и Марии Осиповны Кнебель. Так что цепочка Станиславского не прерывается. Дело даже не в фамилии - Станиславский, Мейерхольд, Таиров, Вахтангов. Важно то, что во главу угла нашего русского психологического театра должны ставиться духовность и сопереживание. Театр - это, прежде всего, вероисповедание.
- Денис Владимирович, исстари на театре повелось: успех артист расценивает как собственное достижение, а в любой неудаче винит режиссера. Насколько ревниво вы относитесь к подобным проявлениям актерской психологии?
- А никак не отношусь. Это - пена. И успехи, и провалы - это все общее дело. И взаимные претензии по поводу неудачи - не самое благородное занятие. Это то, что в Библии называется «от лукавого». Тщеславие - обыкновенная суета сует. Это не имеет отношения ни к профессии, ни к искусству.
Для меня последнее слово особенно важно. Когда случается отстаивать интересы театра в контексте города, меня коробит от словосочетания «учреждение культуры». Может, по юридической форме это и так, но мы занимаемся именно искусством. Мы приходим сюда как в лабораторию человеческого духа. Режиссер занимается исследовательской работой - исследует пьесу, персонажей, будущий спектакль, каждого из артистов. А некоторые чиновники считают театр чем-то вроде главного Дворца культуры. Это недопустимо.
- Несмотря на приближающийся праздник, не могу не за-тронуть очень серьезную тему. В последнее время над российским театром сгустились тучи. Предстоящая театральная реформа вынудила ведущих мастеров сцены - Табакова, Калягина, Захарова, Райкина - атаковать средства массовой информации открытыми письмами. Чем грозит реформа конкретно Северодвинску?
- На сегодня это самый больной вопрос. Страшно, что идеи реформы вынашиваются даже не у чиновников от культуры, а в ведомствах Германа Грефа и товарища Кудрина. Чем грозят эти новации? Да тем, что в Северо-двинске просто совсем не будет театра, как и во многих других городах.
Необходимость реформы нашего дела, конечно же, существует. Система театрального устройства не может оставаться прежней. Вводится контрактная система, но она касается руководителей. Нет узаконенных норм финансирования, нет четкой правовой базы в плане управления театром.
То, что происходит сейчас в стране, и тот посыл, который исходит из Министерства социального развития, ставит перед собой очень циничную задачу - сэкономить на искусстве. В головах чиновников возник термин - автономная некоммерческая организация. Что это значит? Государство может финансировать тот или иной театр, а может и самоустраниться в этом вопросе. Как вы дальше будете жить - ваше личное дело.
Почему-то не приходит здравая мысль, что любой спектакль создается целым сообществом людей - не только артистами. За кулисами порой работает гораздо больше людей, чем на сцене: столяры, реквизиторы, одевальщицы, уборщицы, билетеры, костюмеры, художники... Им всем надо платить зарплату. А расходы по эксплуатации здания?
Проект реформы предполагает отнести нас к сфере обслуживания. Хорошо, если считать так, давайте зададимся вопросом: а кто потребитель? Ответ совершенно однозначный. Общество. Именно общество нуждается в театральном искусстве. И за нужды общества должно платить государство. Это не какой-то конкретный «клиент», а именно общество. Если мы сделаем входные билеты по восемьсот рублей или по тысяче, к нам северодвинцы не пойдут. Значит, театр просто погибнет.
- Вы сейчас сказали страшные вещи. Давайте все же рассчитывать на здравый ум власть имущих. Должно все обойтись. Каковы ваши виды на предстоящий сезон?
- Я в постоянном поиске драматургии. Пока знаю только то, что откроемся мы в новом сезоне «Поминальной молитвой» Григория Горина. Что дальше - время покажет.
- Что бы вы пожелали себе и своему коллективу в канун праздника?
- И себе, и коллективу, и зрителям, и всему городу. Самая большая ценность нашей жизни - это сама жизнь. Какая бы она ни была суровая. Могло ведь произойти страшное - могли не родиться. Давайте радоваться жизни. Ведь театр всегда нес в себе жизнеутверждающее начало. Вся античная идеология строилась на отрицании смерти. Так что надо благодарить судьбу за каждый подаренный день.
Беседовал Александр ГУЗНИЩЕВ