В городском театре завершаются репетиции нового спектакля
На 21 февраля назначена премьера в северодвинском драмтеатре. Комедию Мольера «Скупой» ставит режиссер из Казани Валентин Ярюхин. Это будет шестая премьера театра в текущем сезоне и вместе с тем шестой спектакль Ярюхина в Северодвинске. Среди его предшествующих постановок такие заметные работы, как «Прошлым летом в Чулимске» и «Прекрасное воскресенье для пикника»...
- Мы привыкли, что вы знакомите нас с классикой двадцатого века: Вампилов, Пиранделло, Уильямс... И вдруг финт в семнадцатый век. Или это только для нас неожиданность, а для вас переходы от Уильямса к Мольеру - обычное дело?
- Это все-таки условное разделение: двадцатый век, семнадцатый - по принципу «когда жил автор». Для театра временные границы не имеют значения, мне кажется. Другое дело - сама эстетика Мольера, особенность мольеровского театра. Она обусловлена тем, что Мольер был и актером. Он писал пьесы, зная, кто и как это будет играть, и сам играл. Это таит в себе проблему. Понятно, что Мольер был классным актером... А вторая проблема - в российской театральной традиции. В наших театральных школах не обучают театру представления - только театру переживания и не объясняют разницу между игрой и переживанием. Но в Мольере переживать, собственно, нечего - там нужно действовать. У Мольера практически нет историй - литературных сюжетов, у него есть набор комедийных ситуаций, и это выдает в писателе актера. Он не рассказывает историю, он ее играет.
На репетициях первые пробы были очень беспомощными, неправильными, потому что всерьез относиться к этой истории, решать ее средствами психологического театра - нелепо. Но с другим театром - театром представления актеры, в сущности, незнакомы. В театре представления мы видим две фигуры - и персонажа, и персону, то есть актера. Это не одно и то же, как в психологическом театре. И это сложно объяснить актерам и еще сложнее сделать, поскольку здесь нужны актерское чутье, кураж, техническая оснащенность. С тем чтобы заострить внимание на переходе от персоны к персонажу, я предложил такой прием: пусть актеры находятся на сцене весь спектакль. Они сидят по краям сцены, и, когда не играют, они в положении зрителей. Закулисье словно выдвинуто на сцену. Актер как бы надевает и снимает маску. В маске он участник истории; сняв ее, он уже зритель, он ждет следующего выхода, отдыхает.
- Накануне премьеры «Чулимска» мы с вами вот так же беседовали и вы сказали, что всегда стараетесь наладить некий диалог сцены и зрительного зала. Но ведь его не может быть, если между миром сцены и миром, где мы, зрители, живем, нет точек пересечения. Значит, вы и в «Скупом» искали этого пересечения, искали современную ноту, которая заведет публику. Нашли?
- Естественно, когда репетируешь, возникают аналогии. Они связаны с этим диагнозом - «скупой». Что здесь важно? У меня в спектакле дети Гарпагона инфантильны. Родительский деспотизм - это прекрасная почва для детей-уродов. Но потому ли дети такие, что их родитель деспот-скупец, или наоборот? Тут замкнутый круг. Мне кажется, что это проблема не только семнадцатого века.
Гоголь говорил, что в «Ревизоре» единственное честное лицо - это смех. Кажется, у Мольера тоже нет положительных героев, каждый за себя, выживает как может, является для другого соперником. Комизм ситуации связан с гиперболизацией эгоизма человека: другой ему нужен только из расчета выгоды.
- Пьесу Уильямса «Прекрасное воскресенье для пикника» вы назвали грустной комедией. А какой комедией будет «Скупой»?
- У Теннесси Уильямса человек страшно жаждет не чего-то сверхъестественного, а того, что по всем законам бытия должно ему принадлежать, - любви. Это желание естественно, но неосуществимо. Оттого и грусть. Здесь же, в «Скупом», естественного очень мало. Авторское отношение - саркастическое. Думаю, что Мольер - такой бичеватель. Когда обворовывают Гарпагона, жалко ли его? Есть ли сцена, где Гарпагона жалко? Не вижу пока. У Мольера в пьесах - паноптикум, восковые фигуры монстров. Гарпагон из этого же ряда. А домашние его - на них его скупость накладывает отпечаток, и сам этот дом похож на дурдом. Это не реалистическая ситуация, а абсурдная, - мне кажется, Мольер близок к абсурдистам. Разбору с реалистических позиций ситуация не поддается. Скажем, персонажи то и дело устраивают друг другу ловушки. Дано: западня. Цель - выбраться. И как человек выбирается из западни - предмет зрелища у Мольера.
- Пушкин писал, что у Мольера скупой скуп, и только. Вы, стало быть, согласны с этим?
- Да, согласен. У Мольера и итальянской комедии дель арте много общего. Но маски не имеют нюансов, второго плана, маска - неподвижное качество. Поэтому и не получается сделать сцену, где Гарпагона жалко. Не получается найти в Гарпагоне человеческое. Пытаюсь войти в эту дверь, а она не открывается. Может, и не надо ее открывать.
- Слышал, что в спектакле публика увидит новое лицо. О ком идет речь?
- Это Владимир Варакин, актер студенческого театра Поморского университета. Он и Виктор Шевченко готовят роль Клеанта. Он пока много делает неправильно, «стреляет мимо», но его энергии, увлеченности можно позавидовать. Я не приемлю снобизма, с которым многие в профессиональном театре относятся к театру самодеятельному. В самодеятельном театре не бывает случайных людей. Туда приходят по интересу, и этот интерес бескорыстный. А в профессиональном театре некоторые работают просто потому, что так сложилась жизнь. Но при этом распространены и самодовольство, и самоуспокоенность, и снобизм.
- За последние годы это не первый случай в нашем театре, когда труппу пополняют актеры-любители. Можно уже говорить о тенденции. Что вы о ней думаете?
- Возможно, это единственный способ решить кадровую проблему театра, учитывая другие его проблемы - нехватку жилья и так далее. Конечно, все норовят взять что-то готовое - ничего не вложить и получить триста процентов прибыли. Но бросается в глаза, что лучшая часть труппы сегодня - это, так сказать, пришедшие с улицы. В актерском деле определяющим является не диплом, а желание работать и учиться, преданность делу, энергия - простые вещи.
- Если говорить об общем впечатлении, об ощущении от работы с театром - какое оно?
- Не хватает времени. Но надо сказать, что и в других спектаклях театра чувствуется нехватка времени, отсюда их приблизительность, поверхностность. Ведь роли как растения: им нужно время, чтобы вырасти. Времени нет - они не вырастают. Это беда. Может, лучше одну постановку сделать, но хорошую, чем три, где просто рассказывается сюжет.
- Но театру нужно постоянно обновлять афишу. Неразрешимое противоречие...
- Не такое уж и неразрешимое.
Беседовал
Андрей НЕФЕДОВ