Номер от 20 ноября 2003 г.

Присыпанные снегом мосточки ведут прямо к лесу. На его краю окнами в редкий сосняк стоит маленький домик. Кажется, что сейчас, как в сказке, скрипнет дверь и из нее покажется сгорбленная старушка.

Замахнется на нас клюкой и скажет: «Избушка-избушка, повернись к лесу передом, к представителям средств массовой информации задом»... И чего только в голову не придет, когда идешь к бабушке-знахарке без предварительной записи!

Дверь действительно скрипнула. На порог баньки вышла пожилая женщина. Поправила вязаную шапочку на голове, перед тем как ступить на скользкую тропку, взяла в руки лыжные палки: «Здравствуйте, люди добрые, пойдемте в дом, там поговорим... Да никакая я не знахарка и не медик, а инженер-механик». Мы думаем, что это шутка, и смеемся: вот в какой ранг бабуля свои целительные руки возвела. Надежда Петровна Лекомцева веселья нашего не понимает: «Хотите - диплом инженера-механика машин и механизмов лесной промышленности покажу?»

Тут и сказке конец. А тому, кто слушать дальше собирается, сначала расскажем о жизни поселка с деловым названием Водогон.

Транзитный тупик

Тишину здесь нарушают только пробегающие мимо машины да собаки-аборигены. Чистоту неба - дым из трубы кочегарки. На припорошенной снегом узкоколейке стоят три обшарпанных кривобоких вагончика - ждут вечернего рейса на Белое Озеро. Дополняет эту картину развала магазин с заколоченными окнами и дверями. Каким он популярным был в то время, когда по «железке» текло «зеленое золото», возвращаясь к своим добытчикам в виде японских и другой заморской национальности товаров! Северодвинцы сюда за дефицитом ездили, а теперь обитателям Водогона приходится в город отправляться даже за хлебом.

Обитателей немного. Кто-то здесь живет по привычке. Другим просто некуда деться. А большинству, говорит Надежда Петровна, все равно где жить, лишь бы было что пить. На Водогоне с этим проблем никаких. Специалист лесной промышленности по привычке называет спиртовые точки «участками»: «Три их у нас. Продают день и ночь эту гадость».

- Не страшно жить на отшибе с такими соседями? Случись что - даже телефона ведь нет, - ахаю я.

- Страшно было в прошлом феврале, когда баню нашу местный парень поджег. Сначала квартиру мою обворовал, а потом вот что натворил. И вроде бы не злились друг на дружку, я их бедной семье чем могла помогала. Сейчас-то его уже посадили.

Хорошо, у местной женщины был с собой мобильник, да еще, говорит Надежда Петровна, Господь милостив, потому как отвел огонь на лес. В доме от жара только стекла лопнули.

Сгорела банька - это не беда, отстроили ее. А вот то, что испуг да вымокшие валенки здоровье отняли - беда настоящая. Ходит сегодня бабушка еле-еле, из стороны в сторону ее качает. А сила в руках осталась, та, которую по ошибке одни колдовской называют, другие по науке - мануальной.

- Я разглаживаю болезни. Не лечу, а только нахожу причину, лечить человек сам себя должен.

Банный день

До болезни Надежды Петровны в ее маленьком дворике народ в очереди выстраивался. Толпились, шумели, некоторые ругались на хозяйку, что долго ждать приходится.

- Бывало, такие злые приходили, что не знала, как с ними и говорить. С молитвы дело начинала. Но отказывать и им в помощи нельзя. А большинство - люди хорошие.

Сегодня сил хватает на три-четыре человека в день. Только что заговорила пеленки для младенца, которому животик покоя не дает. И - снова на рабочее место, «сорванный пуп» у мужчины разглаживать. Зовет с собой: «Посмотришь, да и поговорим заодно». Заводской монтажник Юрий Иванович на мое смущенное «Я отвернусь» машет рукой: «Чего уж в нашем возрасте стесняться, глядите».

В новенькой теплой баньке пахнет свежим деревом и растительным маслом - это чтобы руки по телу в нужном направлении без трения скользили.

- Голову я тебе сегодня гладить не буду, только спину и грыжу. Господи, благослови, - сильные руки начали работу, - видишь, насколько тело напряжено, ничего не прощупывается. Ты, Юрий, дома по полу на спине катался, как я велела? Молодец. Мужики ведь себя беречь не умеют, а как пройдут томографию да узнают, что на операцию нужно ложиться, ко мне едут. В этом году одному грыжу позвоночника вылечила.

- Доктора, наверное, не поверят.

- Пусть проверят. Был случай, и у женщины-врача дочку от эпилепсии спасла. Теперь она здорова, институт закончила. Порчу снимаю, сглаз, испуг. Кто может спортить? Да кто угодно. А особенно осторожно надо с малышами обращаться. Их даже родная мама может сглазить. Нельзя родителям своего ребенка нахваливать-захваливать.

Беду руками разведу

- Гадать я тоже умею, но никогда этого не делаю - нельзя, грех... Давай расскажу, как я однажды к знаменитому Касьяну ездила в его Кобеляки. Фильм хороший посмотрела, он там сказал: приезжайте все желающие, научу тому, что сам умею. Я и поехала. В дом не пустили, дождалась, когда целитель выйдет на крыльцо покурить. Подошла, так, мол, и так, приехала учиться. Он на меня зло глянул: «Ни в коем разе!» Повернулся и ушел. Вот каким человеком оказался. Жадным.

«В синем море есть рыба щука... закрывает, загрызает...раба Божьего Юрия...» - едва разбираю слова заключительного шепотка. Бабушкин кулак тонет в разминаемом животе - сеанс закончен.

- А кому не приятно, когда гладят, - улыбается раб Божий Юрий, одеваясь. - Меня ведь тоже на операцию послали, а товарищ по работе рассказал, как у Надежды Петровны вылечился, да ее весь город знает. А результат есть, чувствую, что легче стало. Вы не подумайте, что я с бухты-барахты приехал, моя родная бабушка тоже людей лечила. Верю в это.

Надежда Петровна вытирает пот со лба - устала. Потихоньку, под ручку шагаем в дом. За разговорами голову бы не забыть пригнуть перед низенькой дверью. Избушка эта в первой своей жизни свинарником была. Машину навозу из нее выгребли, прежде чем раскатать по изгрызенным недокормленной скотиной бревнышкам и снова сложить домиком. В него перебралась Надежда Петровна из холодной своей квартиры.

Пока закипает чайник, обсуждаем жизнь, похожую на кино:

- Я, когда работала, знаете, на кого похожа была? На «Леди мэра». Смотрели такое кино? Вот и я такая же: из любого кабинета не уходила, пока не добивалась, чего для дела нужно.

Далее следует рассказ о трудной работе по отлаживанию схем импортных кранов, перемотке двигателей, о японских и отечественных лесовозах. О том, как в 53 года с высшим образованием села на тридцатитонный кран и до пенсии грузила лес. И еще чуть-чуть о личной жизни на Турдеевской лесобазе, на Дальнем Востоке и Водогоне.

- А как вы лечить стали?

- В тридцать три года, когда электриком работала, со столба упала. Ушибла ногу так, что доктора ничего с опухолью сделать не могли. Раз в баню пришла вместе со знакомой тетей Шурой. Увидела она мою беду: «Залезай на полок, посмотрю». Я сначала чуть не кричала, когда она мне ногу гладила, а потом несколько раз еще мылом провела, и все успокоилось. «Вылечу, если учиться у меня будешь», - сказала тетя Шура. И потихоньку научила меня слышать руками. До этого и не знала, что такое бывает, а потом думала, что все так могут. Да еще молитвы мамины пригодились, она тоже людей спасала. Нам, партийным, тогда ведь никто не мешал в Бога верить. Правда, от мужа записочки со святыми словами приходилось прятать.

«Деток жалко»

Если бы дали «леди мэру на пенсии» сегодня волю и силы, она, не сомневаюсь, до министра здравоохранения бы дошла, чтобы рассказать о самой больной, как она считает, проблеме современности.

Вы, быть может, улыбнетесь, доктора наверняка поморщатся от непрофессионального вмешательства, а Надежда Петровна только что не плачет, рассказывая о том, как малышки новорожденные животиками маются.

- В ноябре двадцать два ребеночка мне привозили, и в этом месяце будет не меньше. Ревут, мамы их накормить не могут. А все, я уверена, из-за того, что пуповину новорожденным теперь не перевязывают, а временно металлической прищепкой прижимают. И ведь никто не знает, какие в будущем проблемы у сегодняшних детей будут. Без нормального пупа человек не может нормально жить. Я уже по этому поводу и в роддом городской ездила, но не стали меня там долго слушать. Честное слово, хоть Путину пиши.

Может быть, и напишет, но пока некогда. С четвертой четверти луны началась тяжелая работа: «Помогаю избавиться людям от заикания, свечи церковные над ними жгу».

День к закату, нам спешить надо. В последнюю минуту спохватываемся:

- Надежда Петровна, а про нас ничего не скажете? Может, тоже порча какая имеется, а мы и не знаем?

- При вас ни разу ведь не зевнула? Значит, все в порядке!