Номер от 9 октября 2003 г.

Северодвинский отдел уголовного розыска отмечает 65 лет. У Бориса Васильевича Саницкого, старшего оперуполномоченного группы розыска этого отдела, профессиональный юбилей поменьше, зато «круглее»: в розыске он почти четверть века. Кропотливая работа, результаты которой появляются иногда ой как не сразу.

Розыск пропавших без вести, поиски преступников, установление личности неопознанных трупов. А современные реалии подкидывают все новые заморочки.

А возвращаться - стыдно

Больше десятка северодвинцев исчезли в этом году, отправившись за удачей и деньгами в большие города.

- Миграция захлестнула страну, - рассказывает Борис Васильевич. - Это для нас «Бермудский треугольник»: Москва-Питер-Краснодарский край. Жизнь заставляет искать место, где лучше. Зато милиции работы прибавляется. Попробуй отыщи человека в многомиллионной Москве. Так что тысячу раз прав Юрий Лужков со своей регистрацией. На Северо-Западе отыскать пропавшего полегче.

- Как так получается? Схема-то, казалось бы, отлаженная?

- Обычно уезжают на заработки группами по пять-шесть человек. Из них обязательно найдется один, который что-нибудь натворит или куда-нибудь влипнет. Столичные коммерческие структуры церемониться не станут. Не вышел на работу, или пьяным заметили - разговор короткий. Вот и получается: у товарищей все в порядке, домой регулярно звонят. А тот пропал - ни слуху ни духу. Может, на другую работу перешел, может, забомжевал. Никто не знает. И следов нет.

- Хорошо, если жив-здоров...

- С одним северодвинцем трагическая история приключилась. Сорвался рабочий с крыши. Родственникам об этом не сообщили - не знали, куда. Хорошо, похоронить не успели. Только через месяц его опознали.

Другого мужчину искали... четыре года. Нашелся живой и невредимый. Да еще с женой и ребенком к родителям вернулся. Оказалось, когда с ребятами поехал, вышел на станции за сигаретами и отстал от поезда. Пока пытался нагнать своих, познакомился с другой группой рабочих. И уехал с ними совсем в иную сторону. Денег заработал, семью завел. Только родителям забыл об этом сообщить. Долгое время весточки от него не получали. Это ж какое сердце черствое надо иметь! А сколько людей его искало...

Еще одному северодвинцу трижды билет покупали, лишь бы бомжевать в Питере перестал и домой вернулся. Бесполезно...

- Что посоветуете, Борис Васильевич, тем, кто за деньгами и счастьем в другой город уезжает?

- Письма сейчас редко шлют. Но позвонить всегда можно. Просто сказать: жив-здоров. Ну не получилось с работой, ну не вышло. Всякое бывает. Родственникам-то важнее знать, что жива родная душа. Пусть и где-то далеко. Так что, зарабатывая в хлебных краях, не забудьте послать весточку родным.

Вышел в тапочках - и пропал

Борис Васильевич помнит все случаи, по которым ему и его группе приходилось работать, все фамилии тех, кого нашли.

- Десять лет назад у меня родственник пропал, - присоединяется к разговору коллега. - Вышел в тапочках на крыльцо покурить - и больше его никто не видел.

- Как фамилия? Адрес? - спрашивает Борис Васильевич. - Нет. Не припомню такого.

- А что делать в такой ситуации?

- Как только заподозрите неладное - не тяните, лучше сразу позвонить 6-06-67 или 02. Иногда родственники сами начинают обзванивать больницы - поступал ли к вам Иванов? Отвечают, не поступал. А человек, возможно, проходит по журналу как неизвестный. Так что обязательно нужно уточнить, нет ли его среди поступивших «неизвестных».

- А в личных целях, Борис Васильевич, приходилось вам служебное положение использовать?

- Поехал я как-то в Курскую область, на родину. Там друга отцовского встретил. Оказывается, жил он в молодости в наших краях, вернее, в лагере сидел. После смерти Сталина его на свободу выпустили. Уехал он, а тут дочь осталась. Вот и попросил он меня найти ее. Пришлось поднять архивные бумаги, дочь его действительно разыскали. Живет в нашем городе, уже бабушкой стала, а он, получается, прадедом.