Жизнь строгого режима

В зоне на Пирсах, что рядом с Архангельском, прошло первое выездное заседание региональной комиссии по помилованию

Дорога от крыльца областной администрации до колонии на Пирсах занимает минут тридцать. Всего полчаса пути, казалось бы, - не расстояние... Но там - совсем другая жизнь, жизнь строгого режима.

ПОСМОТРЕТЬ на нее разрешается не каждому. Членам областной комиссии по помилованию при губернаторе Архангельской области такое право дано. Комиссия обладает полномочиями знакомиться с условиями содержания заключенных, однако не это стало целью посещения УГ-42/1 13 февраля сего года. Для того чтобы принять ответственное и правильное решение, нужно было посмотреть и поговорить с некоторыми заключенными, обратившимися с просьбами о помиловании. Что называется - глаза в глаза.

Дельфины за колючей проволокой

Среди членов комиссии люди все известные: глава регионального отделения Союза писателей России Инель Яшина, правозащитница Нина Дитятева, председатель северодвинского Совета солдатских матерей, депутат муниципального Совета Татьяна Восахло, председатель АГТРК «Поморье» Вениамин Тунгусов, заместитель начальника управления исполнения наказаний областного УВД Владимир Бабуль и другие. Председатель - заслуженный юрист РФ Николай Портянко.

Чинный кворум погружается в кресла автобуса, мы едем на Пирсы. Я - впервые. Признаюсь, немного страшновато, как от всего, что случается впервые. По пути вспоминаю образы из художественного кино - хмурые небритые лица зеков, злые - надзирателей, истошный лай сторожевых псов. В общем, стереотипы.

Здесь тоже строго. Собачьего лая, правда, не слышно. Зато вежливые сотрудники УГ-42/1 не сводят глаз с нас, пришлых, «конвоируют» от и до. Что в сумках? Нет ли у кого «мобильников»? С телефонами на территорию нельзя.

Территория. Бесконечная вереница вычищенных долыса деревянных мостков. По краям - ледяные фигурки лошадок, дельфинов, лисичек - дело рук временных постояльцев. Думается: бедняги, и вам, хоть до весны, но за колючей проволокой быть суждено. Картина грустная и умилительная...

Зона на Пирсах среди других в области считается образцовой. Татьяна Восахло, объехавшая множество воинских частей, говорит, что далеко не везде наши солдатики живут так же хорошо, как тутошние зеки. «Хорошо» - это можно спокойно отвести душу в молельной комнате. Батюшка из областного центра приезжает каждую неделю. В столовой, очень напоминающей школьную, чистота и порядок. И кормежка не самая плохая - здесь давно оборудованы собственные теплицы, где выращивают овощи. А знаменитые «пирсовские» мебельные цеха! Столы, стулья, шкафы и прочая изготовленная руками заключенных мебель пользуется у жителей близлежащих городов стабильным спросом. Она качественная и недорогая. К слову, работавшие на мебельном производстве и освободившиеся из мест лишения, как правило, имеют на сберкнижке довольно приличную сумму в рублях. До десяти тысяч. Есть с чем прийти в новую жизнь. Ведь, несмотря на то, что условия содержания заключенных в УГ-42/1 почти идеальны, о самом ценном на земле - о свободе - здесь мечтают, наверное, все.

Через какое-то время становится очевидным: биографии и обстоятельства уголовных дел тех, кто хочет прощения, члены комиссии по помилованию выучили наизусть. Это их хоть и общественная, но работа. Любая мелочь может повлиять на решение комиссии, какое она принимает в соответствии с основным принципом т.н. демократического централизма - по большинству голосов «за» или «против». Но и это не самая верхняя ступенька к помилованию. Окончательное решение за президентом России. В прошлом году Владимир Путин подписал все ходатайства, направленные ему из Архангельской области. Это означает, что работа нашей региональной комиссии признана качественной.

Глаза в глаза

Комиссия занимает небольшую комнатку в административном крыле. Сегодня ей предстоит рассмотреть шесть прошений о помиловании, три из которых поданы заключенными именно этой колонии. Медведев, Николаев, Проскурин ожидают в соседней охраняемой комнатушке. Один сидит за кражу, двое за убийство. Все - по третьему сроку. Проскурин приговорен к высшей мере. Признаться, до момента посещения Пирсов я наивно думала, что прошения о помиловании подают только приговоренные к смертной казни. Ну, чтобы им хотя бы жизнь сохранили. Оказывается, это не так.

- Медведев! На выход.

В нашу комнату заходит среднего роста 28-летний симпатичный парень. Разворачивается в привычную позицию - ноги на ширине плеч, руки за спину. Скороговоркой рассказывает все о себе. Кто такой, откуда, из какого отряда, за что осужден. В каждой черточке лица - надежда. Готовность ответить на любой вопрос, что-то объяснить людям, в чьих руках, возможно, его судьба. Несколько лет назад Олег обокрал квартиру случайной знакомой, с которой за спиртным и закусками коротал ночь. Когда женщина заснула, вынес ценные вещи. Взяли его, правда, быстро.

- Что, решили стать профессионалом? - слышится каверзный вопрос кого-то из членов комиссии?

- Нет, у меня есть рабочая профессия. А теперь есть и жена, расписались, когда я уже сидел.

- Где жена? Поможет ли она вам начать нормальную жизнь, и где гарантии, что снова не сорветесь?

- «Отсидки», конечно, затягивают, но я стал другим человеком, поверьте. У нас родилась дочка, жена с ребенком сейчас у ее матери в Чебоксарах живут. Планирую уехать к ним. Чувствую ответственность за дочку.

Все понятно. Олега Викторовича с богом отпускают, начинается жаркая дискуссия по поводу того, «казнить» или «миловать». Николай Портянко был единственным, кто отказал бы Медведеву в гуманном акте помилования, ибо нет, считает Николай Михайлович, никаких причин верить словам этого осужденного. Третий срок все же. Однако большинство членов комиссии сошлись во мнении, что Медведев - «нормальный парень», а сидит по глупости. Ворованное он вернул, ребенок, опять же, маленький, дочери отец нужен. Чтобы разрешить ситуацию, попросили высказаться представителей администрации колонии. Заместитель начальника по воспитательной работе сказал, что в голову к Медведеву, конечно, не залезть, но чувствуется, что он встал на путь исправления. Проголосовали за то, чтобы прошение о помиловании поддержать и направить в Москву.

В тот день Олег Медведев стал единственным из шести заключенных, чье ходатайство было предварительно удовлетворено. 34-летнему Николаеву, лишившему жизни молодую женщину, в гуманном акте отказали. Криминальная карьера Сергея Александровича шла по нарастающей: сначала просто хулиганил, затем хулиганил особо злостно, в итоге - убийство с отягчающими обстоятельствами. Решили, что если будет хорошо себя вести, «уйдет по УДО», освободится условно-досрочно.

С Проскуриным, приговоренным сначала к высшей мере наказания за участие в спланированном убийстве и присвоении денег доверчивых граждан, члены комиссии не стали даже разговаривать. Посчитали, что с этим делом все ясно, о помиловании и речи быть не может. В конце восьмидесятых он, в группе подельников, осуществил жестокий и дерзкий замысел. Пообещал некой супружеской паре организовать покупку дефицитных на ту пору «Жигулей». Для начала банда выманила супругов в другой город. Там у бедняг отобрали 27 тысяч рублей, а затем убили и закопали в лесу. О чем говорить? Достаточно того, что Верховный суд в свое время заменил «вышку» на более мягкий приговор - 15 лет лишения свободы. Больше по старому Уголовно-процессуальному кодексу не давали. Если бы уголовное дело слушалось в наши дни, возможно, сидеть бы Проскурину пожизненно.

В жертвах только девушки

Что-то неуловимое объединяет рассмотренные комиссией по помилованию ситуации. Хотя, если хорошенько присмотреться и вдуматься, можно выявить этот самый объединяющий фактор. В абсолютном большинстве случаев пострадавшими были слабые женщины.

Осужденному за разбойное нападение на квартиру молодой женщины и отбывающему срок в одной из колоний Архангельской области Петровскому также отказано в помиловании. Преступление он совершил впервые, поэтому вероятность условно-досрочного освобождения, в принципе, велика. Час «Икс» наступит после третьего ноября этого года, а документы о помиловании в Москве могут «гулять» гораздо большее время. Зато вольному поселенцу Свистунову, «кинувшему» на 30 тысяч рублей продавщиц сельского потребительского объединения (сельпо), предложено рубить лес до последнего. Несмотря на то, что этот осужденный совершил кражу явно из социальных побуждений (трое детей-подростков и отсутствие стабильного заработка), комиссия ходатайство оставила без удовлетворения.

«Конвейер» и время покажут

Не правда ли, на первый взгляд может показаться, что решения комиссии по помилованию принимаются как бы походя, играючи? Скажем так: обсуждение одних прошений не занимает и десяти минут, по другим горячие дебаты могут и час продлиться. Если что-то непонятно, имеются сомнения, то лучше выехать в места не столь, кстати, отдаленные и посмотреть на человека, судьбу которого предстоит решить.

Так случилось и на этот раз. Максим Доронин, 21 года, отбывающий срок в УГ-42/7 (так называемый «Конвейер»), в последний раз был осужден за вымогательство, по-«русски» - рэкет. Мама занимается правозащитной деятельностью. Небедный папа оплачивает учебу сына на юридическом факультете АГТУ, три курса коего он уже окончил. Кстати, меня всегда поражала тяга заключенных к высшему, именно юридическому, образованию. Максим даже обратился к члену комиссии по помилованию Нине Дитятевой с просьбой подыскать литературу для рефератов. Ну, какой молодец! Может, действительно, с третьего захода (трижды судим уже) встал на путь исправления?

Председатель Николай Портянко высказался о том, что это не тот случай, когда мнения членов комиссии должны разойтись. Мол, три раза оступался, где гарантии, что на четвертый не потянет? Да и журналист Вениамин Тунгусов логичность председательского высказывания собственным мнением подтвердил - нет! И все же женская половина комиссии настояла на том, чтобы принять решение после встречи с Дорониным и администрацией «Конвейера». Для чего в УГ 42/7 решено командировать трех человек. Никто и не подумал отказаться от предстоящей командировки. Решается, как это ни высокопарно прозвучит, судьба человека. В очередной раз.

Когда уезжали, поэтесса Инель Яшина сделала начальнику УГ-42/1 предложение, от которого нельзя было отказаться: провести в колонии творческий вечер с чтением стихов. Предложение было с благодарностью принято.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта