Номер от 4 июля 2002 г.

На окнах обычных шведских колоний для несовершеннолетних правонарушителей нет решеток. Нет и заборов из колючей проволоки

В шведских школах до восьмого класса не ставят оценок. Чтобы не было психологического барьера между очень способными детьми и не очень. Все ученики равны. И ко всем одинаково уважительное отношение. Питание в школьных столовых - бесплатное. И никакой муштры. Никаких наказаний. Рай, да и только!

Так рассказывает о шведской системе образования майор милиции начальник подразделения Северодвинского УВД по делам несовершеннолетних Валентина Порошина.

- Ребенок там уже с рождения - личность! Имеет все права. А обязанности - это для родителей. Лишь только дети поступают в школу, государство берет ответственность за их образование. Выделяются деньги на полный курс обучения (где бы ребенок ни учился - в муниципальной ли школе, или в частной гимназии). То есть платного обучения нет вообще. И если учащийся переходит из одной школы в другую, этот фонд «следует» за ним.

В Швецию Валентина Степановна ездила по служебным делам. Тема командировки звучала так: «Профилактика правонарушений среди несовершеннолетних». Делегация состояла из 22 человек. Кроме работников УВД были представители служб социальной защиты, здравоохранения, образования, прокуратуры. То есть тех сфер, которые занимаются профилактикой правонарушений среди подростков. Визит был ответным (шведы уже дважды приезжали в Архангельск с семинарами по этому проекту).

Деловая программа была настолько насыщенной, что красотами Швеции довелось полюбоваться лишь из окон автобуса. Благо, он был предельно комфортабельным: на первом этаже - столовая и санузел, на втором - пассажирский салон.

«Крутой» патруль

- В первый день нас повезли в так называемый «холодильник». Название это условное. Просто раньше в этом огромном здании действительно был холодильник. Затем его реконструировали, и теперь здесь комплекс досуга для молодежи. Спортивные сооружения, парк для скейтборда, школа танца, театральная студия и многое другое. Кстати, примета социальной культуры: в этом же здании соседствуют две школы - для неблагополучных детей и частная гимназия.

Там же нас познакомили с профилактической программой «Тихие улицы». Суть ее в том, что бывшие правонарушители в своих кварталах (там, где они раньше хулиганили) протягивают руку помощи, не дают встать на путь преступлений ребятам из «группы риска». Они регулярно проводят патрулирование. И это здорово. Во-первых, ребятам легче войти в контакт со своими сверстниками. А во-вторых, они гордятся своей работой. В их среде она считается «крутой».

Жизнь без решеток

Показали архангельской делегации исправительное учреждение закрытого типа. Оно напоминает наши спецшколы для несовершеннолетних. Но только у нас ребята содержатся за решеткой и колючей проволокой, а в шведских колониях нет ни того ни другого. «Впрочем, решеток, - вспоминает Валентина Степановна, - мы там нигде не видели. Даже в полицейских управлениях».

Исправительное учреждение размещается в трех зданиях (одно - административное). Первое здание - для адаптации. В нем юные правонарушители находятся 2-3 месяца. С улицей никаких контактов не допускается. К подросткам «приставлены» психологи, воспитатели, педагоги, охрана. Причем только мужчины. Женский персонал лишь на кухне. В целом же на каждого юнца приходится восемь взрослых.

- У девочек тоже воспитатели - мужчины?

- А девочек мы среди «заключенных» вообще не видели. Только парней до 15 лет.

После адаптации ребят переводят во второе здание. Здесь они продолжают учебу в общеобразовательной школе. И могут свободно отлучаться в город.

- За какие правонарушения они помещаются в это учреждение?

- Одни не посещали школу, иные тянулись к наркотикам, спиртному... За особо тяжкие преступления отправляют в более строгие места лишения свободы. Но срок заключения не должен превышать 6 месяцев.

- Как складывается судьба парней после освобождения?

- К каждому прикрепляются наставники из социальных сфер. На одного подростка - три-четыре сотрудника. Полиция такими ребятами вообще не занимается. По идее, у нас тоже должно быть так. Но на деле основная ответственность ложится на милицию: ходим по домам, разговариваем с родителями. Получается, что никому, кроме нас, до этих ребят и дела нет.

В человеке - Человека

Восхитили Валентину Порохину условия работы стокгольмских полицейских: белой завистью позавидовала. Говорит, что нашим такие и не снились. У каждого отдельный кабинет, мобильный телефон, пейджер. Обмундирование - с иголочки. И никаких проблем со служебным транспортом!

- Заработками интересовались?

- Начинающий полицейский получает в месяц 17 тысяч крон. В переводе на наши - это 51 тысяча рублей. А начальник тюрьмы, например, имеет в месяц 6 тысяч долларов.

Непривычными для наших «служивых» показались взаимоотношения между сотрудниками полиции.

- У них все на равных. Рассуждают так: «Сегодня я начальник, а завтра на моем месте может оказаться он». Кстати, на прощальном банкете, устроенном в нашу честь, за столом рядом сидели и генерал, и рядовой полицейский...

Что и говорить, факт красноречивый. И свидетельствует о том, что уровень культуры шведского общества достиг той стадии развития, когда в человеке прежде всего видят Человека. Кто бы это ни был: высокопоставленный чиновник или маленький хулиган. Например после задержания подростка в полицейское управление сразу же вызывают его родителей. Если их нет - представителей социальной службы, которые несут ответственность за ребенка в период следствия, держат на контроле условия его содержания, присутствуют на допросах. Кстати, к допросу и суду подследственного психологически готовят закрепленные за ним полицейские.

Моя жертва будет страдать

Безусловно, из ничего ничего не бывает. Чтобы реализовать любую программу по социальной реабилитации несовершеннолетних правонарушителей, нужны деньги. В Стокгольме такие программы финансирует муниципалитет. И под каждый новый проект Анны Хелльстремер (авторитетнейшего в Швеции специалиста в этой области) тотчас же выделяются денежки. И вот он, результат.

Запомнилась нашей делегации встреча со шведским полицейским офицером Стефаном Селином. Он демонстрировал игру, в которую предлагают поиграть юным правонарушителям. «Прокручивались» действия, которые были совершены в момент преступления. Выяснялось, где «нарушитель» встретил жертву, что чувствовала «жертва» в момент преступления и после него, что подтолкнуло подростка к совершению преступления. Эта игра развивает у правонарушителя эмоциональную способность испытывать чувство сострадания к своей жертве. Лишь небольшая часть несовершеннолетних, получивших такой опыт, снова возвращается к криминальному прошлому.

Быть гуманной школе

- Валентина Степановна, что из увиденного и услышанного в Швеции вы планируете привнести в практику своей северодвинской деятельности?

- Планирую-то я многое... Хотелось бы организовать учебно-воспитательное учреждение открытого типа. В условиях нашего города это приемлемо. И смогло бы оказать большую помощь в профилактике безнадзорности. Туда направлялись бы подростки комиссией по делам несовершеннолетних. Посудите сами: в городе столько подростков, бросивших школу! Парню, например, 12 лет, а у него за плечами всего 2 класса образования. Естественно, такому неудобно садиться за парту с ребятами, которые значительно младше. А в учебно-воспитательном учреждении все были бы подобраны по одному возрасту. И не только бы учились, но и занимались бы общественно- полезным трудом, спортом, в различных кружках.

Но педагогами здесь должны быть преимущественно мужчины. Ведь в неблагополучных семьях заботы лежат на плечах матерей. А подросткам так нужна твердая мужская опора!