Точку в деле об убийстве суд поставил во второй раз
647 дней отбыл за решеткой Николай Емельянов по подозрению, а затем по обвинению в убийстве милиционера. На суде прокурор требовал для него 10 лет лишения свободы. 4 декабря 2000 года подсудимый был оправдан «за недоказанностью причастности к убийству». Оказавшись на свободе, человек выставил иск прокуратуре за два года, проведенные за решеткой со страшным клеймом убийцы. Но вместо компенсации вреда - протест прокурора Архангельской области: «Судебное постановление нахожу необоснованным и подлежащим отмене». И снова тревожное ожидание и страх перед тем, что может случиться завтра.Вызываю вину на себяУчастковый инспектор милиции Козловский исчез 28 декабря 1998 года. Зашел к своей знакомой, сказал, что сбегает за тортом. В магазине минут сорок поговорил с продавцом, обсуждая предстоящий новогодний праздник, купил что собирался и вышел. Больше его никто не видел.Куда пропал человек - неизвестно. И на вопросы «Что? Где? Когда?» ответов не было. Опыт подсказывает в таком случае: ищи того, кому это выгодно. Следствие нашло, выяснив, что у подруги Козловского был еще один близкий знакомый - Емельянов. Вскоре в папку дела легло заявление женщины о том, что он пропавшему угрожал. Правда, позже она скажет: не было такого, бумагу написать посоветовали, чтобы «помочь следствию». Но именно на основании ее первых показаний Емельянов был задержан на трое суток. После долгих вопросов и настоятельных предложений взять на себя вину, он «признался». И на свет появилась вот такая история.Мол, взял у знакомого ключи от квартиры, где ружье лежало и, вооружившись, поехал на машине к Козловскому. Неизвестно, как, но уговорил его сесть в автомобиль, увез за город, к котловану. Там и разгорелась ссора, потом - драка. Емельянов якобы схватил ружье и тремя выстрелами убил соперника. Затем съездил в гараж, отпилил газовым резаком кусок балки, вернулся к убитому, раздел его, привязал балласт к трупу. Топором вырубил прорубь, опустил в нее тело, куском льда прикрыл зияющую дыру, а одежду убитого сжег у гаражей.Все получилось гладко. Только спотыкаться следствию пришлось на каждом эпизоде - доказательств не было. Водолазы, которые работали в указанном подсудимым месте и зимой, и летом, обследовали дно котлована, но тело так и не нашли.С газовым резаком тоже неувязка получилась - в условиях гаража им воспользоваться было невозможно.В пользу подозреваемого оказалась даже метеосводка, выданная на день «убийства». Снег был тогда таким глубоким, что не смогла бы по нему машина подъехать к котловану, да и вообще, она тогда была неисправной. Толщина льда не поддалась бы топору. А «оружие убийства хранилось под замком». Его хозяин, в присутствии следователей открывший сейф, твердо заявил: оружие находилось в том же положении, в котором он оставил его еще осенью.И только одна ниточка, казалось, привязывала Емельянова к преступлению - кровь на рукаве его куртки. Первая экспертиза констатировала: не исключено, что это кровь без вести пропавшего милиционера. Но более сложное, на молекулярно-генетическом уровне исследование дало заключение: кровь не Козловского.Улик не осталось. Как записано в материалах первого суда, «выводы надуманы и неубедительны, обвинение основано на предположениях». Емельянову был вынесен оправдательный приговор. Который вскоре, по протесту прокурора, отменили.Круг второй Из постановления президиума Архангельского областного суда:«Оправдывая Емельянова, суд указал, что по делу с достаточной степенью достоверности не установлено ни время, ни место, ни причины, ни сам факт смерти Козловского А.Ю., ни причастность Емельянова к его исчезновению... Приговор не может быть признан законным и обоснованным, если указанные обстоятельства не были установлены, исследованы и оценены следствием и судом».И снова долгое, тревожное ожидание нового процесса. Трудно представить, что пережил человек в эти дни, помня о 647 днях и ночах, проведенных во время первого затянувшегося расследования... И снова - скамья подсудимых, только на этот раз без наручников, милицейской охраны, за решеткой, не запертой на замок.«Сам виноват, не надо было оговаривать себя», - скажет читатель. Вот и я в перерывах между заседаниями спросила Емельянова:- Почему?- А что мне оставалось делать? Трое суток непрерывного допроса. Признавайся, мол, так лучше будет. И я понял, что действительно будет лучше. Решил, что чем больше наговорю на себя, тем дольше будет вестись расследование. Надеялся, что тем временем правда всплывет. А может, и исчезнувший объявится. Где-то он должен быть - живой или мертвый... В деле действительно есть жалоба подозреваемого: «Под сильным психологическим и физическим воздействием сотрудников милиции, в отсутствие следователя и адвоката я был вынужден оговорить себя, что подтверждается видеозаписью моего допроса».Видеокамера, как было сообщено на суде, зафиксировала синяк под глазом подследственного. Но поскольку не было ни свидетелей его происхождения, ни медицинского заключения, ход жалобе не был дан. А позже Емельянов сам запросил ее обратно...- Я уже и сам не рад, что заявил протест на прокуратуру за те два года, которые отсидел ни за что, - продолжает Емельянов, - И иск-то был - мелочевка. А ее работники не захотели взять на себя ответственность и тоже заявили протест.«Мне бы только обнять сыночка...»Хотя защитник был уверен в исходе дела, Николай, его родные и близкие слушали приговор с напряженными лицами. На этот раз он состоит из двух пунктов: «Оправдать за недоказанностью участия в совершении преступления» и «за неустановлением события преступления». Облегченный вздох, Емельянов выходит из-за решетки. Друзья обнимают его, жмут руки. Они уверены, что справедливость восторжествовала.А мать, потерявшая сына, обращается к суду:- Нам-то как быть?Если вначале измученная горем и неизвестностью женщина требовала суровой кары для подследственного, то на втором заседании говорила:- Да я уже не обвиняю его. Как суд решит. Поймите, для меня главное - знать, что случилось с сыном. Только бы нашелся он, пусть даже мертвый, я бы прижала сыночка к груди, предала земле... Тогда бы было легче. А так... Вот уже третий год нет покоя, засыпаю только с таблетками. И на глазах невестки слезы не просыхают. Она ведь любит его, ждет. А сынишке его не знаем что и ответить, когда спрашивает: «Где мой папа?»Уже после заседания женщина подходит ко мне:- Вы журналист? Почему не пишете, что сына моего никто не ищет? Имя его написали на мемориальной доске у УВД, как погибшего при исполнении, а когда за материальной помощью пришла - отказали. На процессы никто из сослуживцев не приходил. А ведь сын был офицером.- Не теряйте надежду...Что еще могла я сказать отчаявшейся матери?
Программа тридцати телеканалов! В том числе, по просьбе читателей, «TV 1000 Русское кино», «Спорт Плюс» и ДТВ. Анонсы наиболее интересных передач и фильмов. Новости телевидения. В продаже уже со среды!
