Давным-давно, в 1953 году, работала я на чугунно-литейном заводе. Среди рабочих нашего цеха был бывший фронтовик, которого все звали Михалыч. Полного его имени-фамилии я не слыхала никогда. Тогда я бы дала ему лет 35-40.
КАК-ТО в нашем цехе случилась серьезная поломка. Устранять ее пришла специальная бригада, и заняло это у них почти полсмены. Дело было летом, и мы всем цехом уселись на улице коротать вынужденный перекур. Сидим, болтаем о том о сем, и тут кто-то из мужчин говорит: «А расскажи-ка, Михалыч, девчатам, как ты «языка» на войне поймал!»
Михалыч очень обрадовался случаю оказаться в центре внимания. Рассказал он нам тогда кое-что из своей военной жизни: и смешное, и неприглядное, и героическое - все вперемешку. Привожу его рассказ, как запомнила. Думаю, стоит это пропустить в печать, люди ведь воевали разные, и война была разной. А правды нечего стесняться.
С немецкой фрау ублажился...
Вот рассказ Михалыча: «Дошли мы, значит, до самой Германии, и вели бои в Саксонии - область там такая есть. Как-то взяли одну деревеньку. Потерь не было, но раненые были. Заходят, значит, наши ребята в деревню. Видят, один дом вроде как побогаче других, побольше. Наверное, немец в большом чине был. Зашли, стали комнаты смотреть. В одной из комнат, глядь - несколько фройлен, девушек, то есть, немецких спрятались. А у одного из наших немцы дома сестру изнасиловали, и она покончила с собой. Он как фройлен этих увидал, затрясся весь, хотел всех из автомата положить. Но ребята его вовремя остановили, увели подальше. А сами стали с фройленами знакомиться. Разобрали, в общем, девок. Но вы не подумайте чего, все по согласию. Тогда с этим строго было: командир узнает, мало не покажется!
Да вот я-то и не успел. Прихожу, всех фройлен расхватали, разошлись по комнатам. Вдруг я слышу: в сенях что-то шумнуло. Я выскочил, автомат на взвод. Лежит в сенях корыто большое, дном кверху. Я одной рукой автомат держу, другой корыто отбросил. Смотрю, лежит девка, трясется вся. Объясняю, не бойся, фройлен! Она мне, руссиш никс-никс, Иван. Ну, думаю, была не была, может, меня через десять минут убьют, чего случай-то упускать.
Тогда уже с неделю дождило, слякоть, в сенях мокро. Я корыто на пол, девицу в корыто. Она и не сопротивлялась. После всего улыбнулась и говорит: «Гут, гут, Иван». Еще раз удовлетворил, погладил, сказал тоже «Гут, гут, фрау». Она мне на прощание дала 3 кочана капусты, картошки, свеклы, кусок корейки - еле до части дотащил. Стал варить ребятам борщ, а я поваром в части был, и неплохим, так что все удалось на славу. Хороший русский борщ из немецких овощей. Ребята, как дома побывали, и командир похвалил (хорошо, что ничего про наши проказы не узнал).
Потом соляркою лечился...Ну так вот, не прошло и дня, стал я весь чесаться. Ребятам ничего не говорю - засмеют! Упрячусь где-нибудь, и чешусь до крови. Командир заметил-таки неладное, подошел, посмотрел живот, говорит: «У тебя, боец, чесотка!» Сильно он удивился. Иди, говорит, в санчасть. А в санчасть идти - позор!
Друг один тоже заметил, пристал с расспросами, пришлось рассказать. Он минут тридцать ржал. Я ему говорю: «Ребятам не рассказывай!» Он пообещал, а еще посоветовал: «Возьми солярки из танка и обработай себя». Как стемнело, я к танку. Все сделал, как друг сказал.
Что со мной сделалось - это надо было видеть. Землю грыз! К утру легче вздохнулось, жгло не так сильно. Все распухло, раскорячился весь. Командиру говорю: «Осложнение, наверно, какое-нибудь. Простыл, или насекомое немецкое укусило». Командир лично повез меня в санчасть. Врач глянул, говорит: «Что ж ты сделал-то над собой такое?» Смотрим, а там шкура кусками слазить стала...
Неделю пробыл в санчасти, потом вернулся к своим. Командир улыбнулся так многозначительно, ну, думаю, все знает. Собрал он нас всех и устроил нам хороший натягай. А меня привел как пример пагубных последствий. И до самого дня победы, до тех пор, как все по домам разъехались, ребята меня все донимали: расскажи да расскажи, как оно в корыте-то любовные амуры обделывать!
...И в рукопашной отличился!
Так вот, аккурат когда из санчасти я выписался, перебросили нас на другой фланг. Однажды был страшный бой. Ребята на обед не пришли. Пришлось на себя одевать термоса и по-пластунски ползти по полю. Бойцов кормить-то надо!
Оставалось совсем немного, вдруг застрочил пулемет в мою сторону. Рядом были кустики, подполз я к ним, там впадина. Я в нее перекатился. И сразу на меня, откуда ни возьмись, фриц навалился! Я не растерялся, горсть земли схватил и в морду ему бросил. Он голову задрал, другая моя рука освободилась, я ему в горло и уцепился. Боролись долго. Сумел я все-таки скрутить его, хоть и был он здоровый как бык. Сам ползу и его тащу. Тут и ребята заметили издалека, помогли. А он оказался вроде связного, при нем и данные важные нашлись. Так я искупил свою похотливую проказу-заразу и был награжден медалью «За отвагу».
В. Фролова, г. Людиново, Калужская область