Иван Чеберко, редактор отдела «Наука и технологии» газеты «Известия», написал текст по поводу крушения Як-42. Вот цитата:
«Я летал на разбившемся самолете не далее как в июле этого года. И мне не понравилось. Наверное, потому, что я в принципе боюсь летать, а еще, видимо, и потому, что лететь на этом Як-42 было на самом деле очень страшно.
Потерпевший крушение Як-42 принадлежал Космическому центру имени Хруничева и назывался «Протон» - одноименно с тяжелыми ракетами-носителями, которые делает «Хруничев»... До Байконура «Протон» долетал за четыре часа. В течение которых становилось так страшно, что пальцы норовили подлокотник смять, как картонную упаковку. Когда борт снижается над горячей казахстанской пустыней, восходящие потоки воздуха трясут его с такой дьявольской силой, что кричать от ужаса хочется…»
Публикация вызывала неоднозначную реакцию читателей. Одни упрекали автора в том, что он на фоне всеобщей трагедии выставляет личные фобии напоказ. Другие, наоборот, соглашались с Чеберко. Приведем пару комментариев читателей.
Юрий:
- Я раньше часто летал, и, по-моему, наша техника создана конструкторами с большими запасами живучести, а вот экипаж нередко ведет себя как самоубийцы. Вот пример. 90-е годы. Март. Ханты-Мансийск закрыт по усл. погоды третьи сутки. В Тюмени - толпа желающих вылететь в Х.-М., рейсы переносятся по 2 ч. Борт вылетает, это Як-40 - в салоне слышны переговоры экипажа (Л) и диспетчеров. Д: сообщите аэропорт назначения? Л: аэропорт Х.-М. Д: Аэропорт Х.-М. закрыт условиями погоды, запасной Тобольск или Рощино. Л: у меня почтовый рейс, пассажиров нет (Я: салон забит людьми, двое сидят на полу). Д: нет, нельзя, а/п закрыт. Л: командирский минимум? Д: нет. ПОСАДКУ ЗАПРЕЩАЮ!!! Л: А Я ВСЕ РАВНО СЯДУ! Д: КАК ХОЧЕШЬ! (?) Мы сели, в Хантах шел дождь и тут же замерзал на полосе, она была как каток.
Владислав:
- Я летал пару раз на Як-42, и они все так летают, его реально трясет при турбулентности. Буквально этим летом летел из Питера в Москву на таком и попали под грозу прямо над Внуково (слышал потом, что 4 самолета после нас развернули в другой аэропорт). Его так трясло, что временами дети и женщины в полный голос не стеснялись визжать. Ощущения незабываемые, конечно, но бортпроводников эта ситуация совсем никак не беспокоила, что давало понять о ее периодичности. Чуть позже я встретился со своей старой знакомой, проработавшей какое-то время стюардессой, и она мне сказала, что самолет имеет свойство так летать... ну это как жесткая подвеска на родстере. А вообще, сказала мне она, что самолеты это хорошие и надежные.
По материалам «Известий»