Руководитель Федеральной службы надзора по защите прав потребителей и благополучия человека Геннадий Онищенко как-то заявил, что борьба с алкоголизмом - один из приоритетов государственной политики России. По его мнению, в последние годы в стране возник новый - алкогольный образ жизни. Исключительность России в этой области традиционно не ставится под сомнение.
ednovosti.Ru публикуют интервью корреспондента журнала «Красота и здоровье» с доктором медицинских наук, руководителем отдела информатики и системных исследований Московского научно-исследовательского института психиатрии Минздрава РФ, профессором Александром Немцовым, который занимается исследованием проблем алкоголизма в России.
- Александр Викентьевич, насколько справедливо мнение о беспробудном пьянстве русских?
- Судите сами. В 70-80-е годы XIX века в европейской части страны уровень потребления чистого алкоголя на душу населения составлял три-четыре литра в год. Когда он поднимался до четырех-шести, общественность начинала бить тревогу. Так, в 1909 году в одной из антиалкогольных кампаний участвовал Лев Толстой. В 1914 году на время Первой мировой войны приняли Общественный договор о сухом законе. А когда началась революция, толпа разбивала винные склады и шла занимать Зимний...
В 1918 году Ленин подписал настоящий сухой закон. Десять лет спустя из-за нехватки в казне денег Сталин его отменил, и страна вернулась к уровню трех-шести литров потребления алкоголя. Но к началу Великой Отечественной войны показатель снизился до ничтожного значения - полтора литра на душу населения. С пятидесятых по конец семидесятых годов потребление алкоголя увеличивалось, а вместе с ним росла и смертность населения, потому что перед горбачевской антиалкогольной кампанией на каждую душу приходилось по десять литров!
С началом кампании потребление спиртного и смертность из-за него снизились, возросла продолжительность жизни. Затем была запущена рыночная реформа, правительство ликвидировало монополию на производство и продажу алкогольных напитков. Это вызвало увеличение их потребления и, как следствие, рост смертности. В 1992-1994 годах увлечение алкоголем достигло пика: 15 литров на душу населения! Потом в силу обеднения народа начался процесс снижения, который происходил до 1998 года. Затем снова бурный рост. Дело в том, что антиалкогольная кампания сохранила жизнь довольно большому числу людей. Но угроза умереть от алкоголя не миновала их, а лишь на время отодвинулась: они скончались в период рыночной реформы. В начале девяностых таковые составили 7% населения, или 10 млн человек.
После дефолта 1998 года по мере улучшения в стране экономических условий пить люди стали больше, и кривая смертности от алкоголя вновь пошла вверх. Сейчас наметился выход на некоторое плато. Но уровень потребления снова 15 литров! Только в сельской местности 60 % мужчин ежедневно употребляют самогон, и не по сто граммов. Пьют и женщины! В городе и деревне...
- Насколько реальна угроза того, что произойдет резкое уменьшение численности населения?
- Сокращается жизнь мужчин - основных потребителей алкоголя. Разрыв между средней продолжительностью жизни мужчин и женщин в России - тринадцать с половиной лет. Наши мужчины живут 58-59 лет, в Европе и Северной Америке - 74-77 лет. Но это надо называть не вымиранием, а депопуляцией - сокращением населения. Ни в какой стране никогда не будут пить все мужчины и все женщины. Так что все мы не вымрем. После горбачевской антиалкогольной кампании смертность приняла колебательный характер, но существует негативная тенденция, наметившаяся в середине шестидесятых годов. Тогда начался плавно-последовательный рост смертности, получился «завал» ряда явлений (циррозы печени, панкреатит), на 70-80% связанных с алкоголем.
- Существуют ли биологические особенности российского населения?
- Представление о том, что русский народ спивается, неверно. Недавно выяснилось, что русские в отношении переработки алкоголя генетически совершенно отличаются от европейцев. Когда алкоголь попадает к нам в организм, специальные ферменты его преобразуют. Печень и другие органы вырабатывают фермент, который превращает алкоголь в ацетальдегид - самое страшное, что есть в алкоголе. Он очень токсичен, вызывает расширение сосудов, соматические заболевания. А второй фермент разрушает ацетальдегид и переводит его в уже неактивный ацетат. У россиян очень активен первый фермент, правда, и второй не дремлет. Поэтому уровень ацетальдегида у нас очень быстро подскакивает, а потом также быстро снижается.
У населения России очень поздно началась генетическая селекция в отличие от Европы, где она шла полторы тысячи лет. В винодельческих странах - Франции, Германии, Италии, Испании - раньше стали употреблять алкоголь, и из популяции «вышибались» носители неудачной наследственности. В России селекция началась со времен Петра I, то есть лет 250-300 назад. Возможно, сегодня происходит процесс очищения российской популяции, и лет через 300-400 мы станем по-настоящему европеоидами.
Сейчас население пьет несравненно больше, чем в петровские времена. Наши предки употребляли слабоградусные напитки: пиво, брагу, мед. Водку пили достаточно редко из-за ее дороговизны, а самогон был под запретом. Петр Великий первым ввел правило выдавать сначала морякам, а потом и солдатам водку. Отсюда представление, что русские всегда страшно пили, но водка-то была двадцатиградусная! А религиозный народ пил только по церковным праздникам, и стиль употребления был совсем иным - праздничным....
Необходимо медленное, но непрерывное снижение потребления алкоголя. Я не призываю к полному отказу от водки, вина или пива, но выступаю исключительно за праздничный стиль распития спиртных напитков.
Mednovosti.Ru