На прошлой неделе исполнилось три года со дня смерти основателя и ведущего программы «Что? Где? Когда?» Владимира Ворошилова. Накануне печального дня корреспондент «РК» встретилась с приемным сыном Ворошилова - сегодняшним ведущим, режиссером-постановщиком и генеральным продюсером программы Борисом Крюком. Надо сказать, что Борис весьма редко общается с прессой, но для нашей газеты он сделал исключение.
- Борис, для начала уточните: тот факт, что вы стали преемником дела Владимира Ворошилова, это случайность или его желание?
- Я так хорошо знал «Что? Где? Когда?», что мог вести программу уже давно. Ворошилов ведь с детства меня привлекал к ее обсуждению. Он всегда и у всех спрашивал мнение о передаче, даже у гардеробщиц. Уже с 14-15 лет я сам придумывал правила игры. В 1989 году я стал работать постоянно, вел репетиции... Ну, кто еще мог быть приемником? Самое сложное, что кто-то сейчас считает, что я продолжаю дело Ворошилова, а кто-то уверен, что я уже забыл отца-прародителя и делаю другую программу. Я же делаю то же самое, но по-своему.
- Остались ли у Ворошилова идеи, которые он не успел воплотить, зато это сделали вы за него?
- Если у Ворошилова появлялась какая-то идея, он ее воплощал тут же. Для него не существовало проблемы времени. «Вы что, не можете за три часа найти барабанщика в том кафе где-то в центре, не помню, как оно называлось, где я был четыре дня назад?! Да я вас всех поувольняю!» Это было для него нормально.
- Ходят слухи, что Владимир Яковлевич был человеком жестким и необычайно требовательным.
- Да, он всех дергал. По его мнению, окружающие должны были постоянно думать про «Что? Где? Когда?». Все дело в том, что у него не существовало такого понятия, как выходной. Даже когда он отдыхал, то думал об игре. Я же был с ним вместе и все это наблюдал. Мы расслаблялись (не в смысле выпивали, это дело он как раз не очень любил), плавали или ходили в горы, но вечером после прогулки он обязательно начинал обсуждать передачу. И злился, если кто-то не поддерживал разговор.
- Вам-то уж, вероятно, по молодости лет не раз от него доставалось? Ворошилов наверняка заставлял вас учиться, частенько проверял уроки?
- С точностью до наоборот. Он вообще считал, что читать целыми днями вредно. Нужно узнавать жизнь напрямую. Думаю, во многом секрет долголетия «Что? Где? Когда?» в том, что Ворошилов очень чувствовал время. Помню, в его предпоследней передаче играли дети знатоков. Я предложил в музыкальную паузу позвать ДеЦла. Когда ДеЦл со своей бригадой приехал на площадку, Ворошилов смотрел на них, как на людей с другой планеты. Ему было интересно, как можно совместить умных детей за столом и совершенно оторванных людей, чей словарный багаж составлял всего-то 50 слов.
- Но все-таки, наперекор нелюбви отчима к чтению, у вас была настольная книга?
- Я учился в советские времена, и в старших классах мы изучали работы Ленина. Днем мне не хватало силы и мужества читать труды вождя, поэтому сборник с его статьями лежал на моем прикроватном столике. Я читал на ночь глядя пару абзацев - и здоровый сон был мне обеспечен.
- Как-то все это по-диссидентски звучит. Уж не Владимир ли Яковлевич настроил вас против ленинских трудов?
- О моей истории с Лениным Ворошилов не знал. Однако был момент, когда он собирался иммигрировать. Это было в 70-х. Ему как раз запретили появляться на телеэкране. Он собирался уезжать вроде в Грецию, было предложение по работе. Мы так и не уехали потому, что мой родной отец не дал разрешение на выезд.
- И все-таки Ворошилов любил отдыхать за границей, раз даже квартиру в Ницце купил?
- Когда, наконец, разрешили выезжать, Ворошилов воспользовался этим и ездил часто, два-три раза в год. Любил там отдыхать, но свой отдых он как всегда совмещал с работой. Я последние три года отдыхаю так же, как и Ворошилов: половину моего чемодана занимают вещи, половину - папки с вопросами.
- Мог ли глава знатоков потягаться своими знаниями с членами элитарного клуба?
- Ворошилов был достаточно эрудированным в том, что касается живописи, театра и кино. Все-таки у него было два образования - художественное и режиссерское. Но он всегда говорил, что эрудиты для него самые ненавистные люди. Особенно те, кто не может применить свои знания на практике.
- Владимир Ворошилов останется легендой отечественного телевидения. Но для вас, вероятно, в первую очередь он был близким человеком. Можно ли назвать Ворошилова нежным отчимом?
- Отчимом я его называю лишь, чтобы народу было понятно. На самом деле он был мне как дружбан - если не Вован, то Вовка.
- Неужели так и называли?
- Я перешел с ним на «вы», лишь когда устроился к нему на работу. А до этого, с 7 до 23 лет, я называл его Вовка. Ворошилов вообще не очень понимал, кто такие дети. Помню, он устраивал жуткие скандалы, если мама (Наталья Стеценко, гендиректор телекомпании «Игра» - Авт.) подкладывала мне какой-то кусок, на который он нацелился. Разговаривая с ним, я не подбирал слова, как с мамой, мог резануть «отстань». И он не обижался. Это был единственный взрослый человек, который был со мной с самого детства на равных.
- Говорят, он был очень нежен со своей дочкой от гражданского брака. Еще бы, ведь он впервые стал отцом в 67 лет!
- Мне сложно судить. То, как подавал это Ворошилов в общении со мной, расходится с тем, как это подают сейчас Анатолий Лысенко и Михаил Шатров. Я не раз слышал в трубку: «Опять она орет. Сколько можно. Уберите ее отсюда». Помню, как уговаривал его, что это маленький ребенок, что это нормально - мои-то дети старше ее. Однако со мной он старался эту тему не поднимать, видно чувствовал - и, кстати, совершенно напрасно - некоторую неловкость.
- Сейчас вы общаетесь с матерью его ребенка Натальей Климовой и маленькой Наташей?
- Я несколько раз виделся с девочкой, и мы отлично друг друга поняли. Я вообще к детям очень хорошо отношусь. У меня их, правда, только двое. Наташа совершенно удивительна. После смерти Ворошилова мы приехали к ним с большой компанией сотрудников. Из всех она выделила меня и мою маму и увела с собой в детскую. Ей было всего три года. Но ее мама старается нас избегать, что тоже зря.
- А в своих детях вы видите продолжателей телединастии?
- Дочка программу не смотрит, сын иногда интересуется. Но у меня нет никаких династических мыслей. Честно говоря, я сам далеко не уверен, что это может продолжаться еще так же долго...
Валерия ВАЛЬЦОВА, «Русский курьер»