В 12 лет житель Архангельска Саша Ковалев начал самостоятельно изучать философию. Подростком он уже прочитал работы Ленина, Гегеля, Шеллинга. Увлекался и театром, музыкой. Серьезно занимался историей живописи.
Без труда поступил на историко-филологический факультет Архангельского пединститута. Преподаватели заговорили: «Необычайно интересный юноша, его ждет блестящее будущее. Вполне возможно, он оставит след в науке…» Но в том же 1969 году его исключили из вуза за «убеждения церковнослужителя». Окончил бы Александр Ковалев филологическое отделение факультета наверняка с отличием, как получил диплом с отличием в качестве выпускника духовной семинарии. Ныне батюшка служит настоятелем храма Воскресения Христова в селе Матигоры Холмогорского района Архангельской области.
Страшно быть оставленным Богом
- Отец Александр, в «Отче наш» говорится: «… да будет воля Твоя и на земле, как на небе…» Выходит, что на небе проще осуществлять Господу волю, чем на земле? Значит, что-то неладно в замысле Божьем относительно жизни на нашей планете?
- В этой молитве речь идет о гармонии личности. Наши физические потребности часто противоречат потребностям нравственным, духовным. Но если человек гармоничен, то он личность полноценная.
Человек состоит из души и тела. Христос в беседах со своими учениками постоянно подчеркивал: мир духовный и мир материальный должны быть на земле согласованы. Христос имел две воли - божественную и человеческую. На земле в образе человека Христос, конечно, перед своей Голгофой должен был страдать, ибо тяжесть всех грехов обрушилась на него. Он понимал, как страшно человеку быть оставленным Богом. А он просил именно об этом: он хотел испытать, как будет поступать человек в одиночестве. Это положение тяжелейшее, потому Христос и молится на кресте: Боже, зачем ты меня оставил? - чтобы показать человечеству, что такое жить без Бога.
Молитва «Отче наш» поддерживает нас, если мы хотим свою земную природу приблизить к нашей духовной природе, создать гармонию нашей личности и сопоставить ее с гармонией божественной, идеальной, стремиться к ней. И чем ближе к ней подходим, тем мы совершеннее.
- Толстовский герой Пьер Безухов говорит, что все люди, как солдаты перед боем, ищут себе какое-нибудь занятие, чтобы отвлечься от мысли о смерти. Поэтому кто-то занимается политикой, кто-то волочится за женщинами, кто-то ищет истину в вине и так далее. Я бы добавил: не из того ли рода занятий и то, что связано с церковью?
- Надо учесть, что образ Пьера дан в становлении. Верующий человек суд над собой производит в первую очередь в ожидании суда любого другого. Пьер - именно такой человек. Он может быть разгульным, разнузданным, у него масса мелких пороков. Но с самого начала чтения «Войны и мира» мы испытываем симпатию к Безухову. И далее видим, что его путь - длительный путь борьбы с собой, за себя. Пьеру мы абсолютно все прощаем, потому что в нем есть чистота, искренность. В Безухове отсутствуют самообольщение, самообман, которые в чем-то утешают человека. Масонство, которому отдавался с энтузиазмом, Пьер оставил не потому, что оно - ложь, а потому, что в нем не хватает народного, каратаевского духа: быть созерцателем жизни, но созерцателем не холодным, а опять-таки под молитвой «Отче наш».
Величайшая мудрость - мудрость смирения. Каратаев умер спокойно, он и жил спокойно. Душа его высокохристианская. Он не допустит лжи, подлости в свою душу; на чужую подлость он будет смотреть не со злобой, не с осуждением, а со слезами жалости. Недаром его так любят животные - они чувствуют в нем какое-то райское благоухание народной неканонической святости. И, разумеется, когда Пьер постигает эту христианскую, величайшую душу Платона Каратаева, тогда он и находит свою дорогу к Богу.
Что такое Бог? Это не просто создатель Вселенной, но и промыслитель нашей жизни. Он заботится о нас, любит нас, ведет нас к благу по тернистому пути, который гораздо почетнее пути гладкого, не требующего никакого подвига.
Порядочные люди предателями не были
- Бог заботится о нас… Но почему, например, он попустил Великую Отечественную войну, в результате которой погибло около 27 миллионов советских человек. На этот счет я приведу высказывание знаменитого солдата, героя Сталинградской битвы сержанта Павлова, который стал духовником Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, архимандритом Кириллом: «Эта великая страшная Отечественная война, конечно, явилась следствием попущения Божия за наше отступление от Бога, за наше моральное, нравственное нарушение закона Божия и за то, что попытались в России вообще покончить с религией, с верой, с Церковью». У меня противоречивое отношение к этому мнению…
- Я полностью согласен с архимандритом Кириллом. Все, что мы получаем в жизни, есть или награда, или возмездие.
Обратимся в прошлое. Сталинский период власти. Россия строит социализм, имея в виду прекрасные коммунистические идеалы. Но ведь масса извращений их, потому что сама социалистическая система ненадежна на земле, очень хрупка, ранима, хотя порочного в себе не содержит ничего. Ранимость дает возможность в эту систему войти недобропорядочным людям. Масса репрессий, масса озлобленных… Для многих власть Советская была враждебной властью.
На нас пошел Гитлер. С одной стороны, вражда у части людей к Сталину. С другой стороны, угроза немецкой оккупации. Что нам дороже - власть или Родина? Родина. Порядочные люди предателями не были. Сидевшие в тюрьмах благословляли русские знамена и русскую победу. Священный долг перед Родиной - нелицемерный, без патриотического пафоса - взял верх. Где Родина, там и Господь.
Мы победили фашизм, потому что Бог был с нами. А жертвы были потому, что Бог предоставляет нас свободной воле. Бог не управляет войной, он попускает ее для испытаний - и в наказание, и в назидание потомству.
Для человека верующего, который прежде всего знает жизнь будущую, загробную, какая разница, сколько лет проживем на земле. Главное - прожить с достоинством, не нарушая божественной воли.
Вождь, верный своей душе?
- Есть легенда о том, что митрополит гор Ливанских Илия в начале Великой Отечественной войны сообщил Сталину о явлении Богородицы и о том, что если не будут открыты храмы, то положение страны безнадежно. А может, это не легенда, а сущая правда?
- Было это или нет, Сталин мог послушаться митрополита, потому что в душе его, я думаю, была вера, было и сознание ответственности за государство. Разразившаяся война не могла не вселять паники в сердца людские. Поэтому Сталин, верный, может быть, даже не своей политике, а своей душе, решил открыть храмы. И мы знаем, что в военные годы не было гонений на церковь. К тому же ведь Сталин вел гонения только политического характера, идеологический характер они приобрели уже при Хрущеве.
- Но церкви-то разрушались уже при Сталине…
- Да, но они разрушались, потому что, по мысли Сталина, духовенство являлось «врагом народа». И потребовались годы, чтобы эта мысль была исключена.
Сталин был равнодушен к идеологии, он мог признать любую идеологию, которая бы работала на государственность. Христианство, как считал он, на государственность не работает, поэтому христиане - враги государства.
Сталин был человеком типа Ивана Грозного. Ему были присущи идеалы и высокие, и крайней низости - то, что мы называем карамазовской душой. Отсюда и его поступки.
Злом человек проверяется
- Отец Александр, герой рассказа Василия Шукшина «Верую!» - священник говорит: «…у верующих душа не болит». Так ли это, как по-вашему?
- В каком смысле это нужно понимать? Может быть, в том, что душа верующего человека настолько чувствует свою твердость, крепость, становление на христианском пути, что Бог делается защитой, душа не может болеть, потому что предана в его руки, и жизненная наша дорога рассматривается как та, по которой нас ведет Христос. Как говорил Пушкин устами Ленского: «Благословен и день забот, Благословен и тьмы приход».
Зло и добро - от Бога. И когда мы видим в этом Божий промысел, душа наша успокаивается. В этом смысле можно говорить о том, что душа, преданная в руки Бога, болеть не будет.
Надо подчеркнуть, что зло Богом не посылается. Но злом, которое есть на земле, проверяется совершенство человека. Ведь когда мы не имеем никакого сопротивления в нашем движении, оно приостанавливается. Диалектический закон единства и борьбы противоположностей - это не материалистический, а гегельянский закон. По ровной дороге при палящем солнышке мы можем идти медленно, расслабленно. А если в буран или вьюгу нам нужно дойти до того же места и быть там в назначенный час, то мы уже боремся со стихией, сопротивляемся ей. Вот в этом-то сопротивлении и заключается жизнь. Когда в церковь открыты двери, все могут идти туда по потребности. Но когда храмы закрываются, а человек все ж таки туда идет - значит он видит высшую цель, которая им управляет. И следуя к ней, он преодолевает препятствия. Вот для чего и зло. Оно нас формирует, совершенствует. Но Священное Писание говорит о том, что Христос никогда не положит нам крест сверх меры.
- Однажды вы высказались так: «России выпало не так уж и много страданий сравнительно с другими странами». Поясните, пожалуйста, это суждение.
- Мы терпим Божий гнев, различные революции и несовершенства нашей жизни. Все это в наказание нам, но этих наказаний у нас не больше, чем у других народов.
Исторический опыт все же не может не приводить к мысли, что русский народ - народ героического плана. Ему больше дано, больше с него и спрашивается. То, что побивало другие народы, могло не колебать нас…
Беседовал с батюшкой Сергей Доморощенов