СПОЛУЧЕНИЕМ газеты расширился круг моих знакомых, пусть и заочных. Но я уверена: стоит только захотеть написать кому-либо (благо адреса даны полностью – люди не прячутся), и тебе ответят, тебя поймут.
Да и география расширилась. Вот только одного жаль – «Пенсионерскую правду» не читают правители наши. Да и вряд ли им известно это издание. Но что тут удивляться, ведь мы ещё в школе проходили, что «страшно далеки они от народа». Хотя это было сказано применительно к другому времени и другой ситуации, но, похоже, всё возвращается на круги своя. Судите сами: по всей России – хоть на Алтае, хоть в Перми – одна и та же история: всё развалено, растащено, везде безработица. Перечисление можно продолжать. А с экрана телевизора нас пытаются убедить, что всё хорошо и замечательно…
Посылаю на ваш суд одно из своих стихотворений, так сказать, картинку из жизни. Может, оно найдёт место на страницах «Пенсионерской правды»?
Мать
…Он вытирает ей сапожки.
От возмущения вся трясусь.
Вскочил. И подаёт ей ложку,
а я от гнева захожусь.
За ней постель он застилает,
под ноги ставит табурет.
А я гляжу в недоуменье –
мужская гордость есть в нём, нет?
И после завтрака посуду
он в мойку ставит, не она.
Я ничего не понимаю.
Я что – совсем сошла с ума?
Ну что он в ней нашёл такого –
так пресмыкается пред ней?
Обыкновенная простушка.
Есть и получше, повидней.
Глаза? Да самые простые.
Фигура? Тысячи таких.
И волосы не золотые,
и щёки бледные на вид.
А голос? Тихий, неприметный…
Ну ничего я не пойму!
Он что – ослеп, мой мальчик бедный?
Как будто у врага в плену.
За нею ходит, как пришитый,
и ловит каждый взгляд её.
Ушла она – он как прибитый,
не может часа без неё.
Внутри меня такая буря!
Внутри меня – накал страстей!
А если я себе позволю
сказать, что думаю о ней?
Я заорать уже готова
(нет больше сил моих терпеть).
Подорвана моя основа –
я не могу на них глядеть!
Ой, батюшки! Да что ж творится?
Да что же это за семья?!
Не он обед готовить должен,
не он посуду мыть – она!
Глядите, барыня какая!
Не повернётся лишний раз…
Я вся киплю внутри, а сын мой
с неё не сводит нежных глаз.
Молчу. Слезу смахну украдкой.
Мне остаётся лишь мечтать,
чтоб в дом наш,
с повзрослевшей дочкой,
вошёл такой же точно зять.