Мы с бабушкой много лет выписываем газеты издательства «Северная неделя» - «Бабью радость», «Дачную» и «Завалинку». Выписали с февраля этого года и «Пенсионерскую правду». Прочитали февральский номер и порадовались: не ошиблись.
Письма читателей, что называется, задевают за живое. К примеру, воспоминания А.П. Руденко из Брянска «Плакали люди, как веру казнили». Я хоть и не верующий, но понимаю Анастасию Пантелеевну. До сих пор возмущаюсь тем, что при советской власти порушены храмы и часовни, расстреляны тысячи и тысячи священнослужителей. Разве мы жили бы так бедно, если бы не рушили, а хранили то, что построено предками. И говорить тут можно не только о церквях. Ведь правители и современной России - отличники касательно разрушения и скоропалительных проектов и экспериментов.
То, о чём сказал, могу подтвердить примерами из своей жизни.
Родился я в 1933 году в деревне Б. Вангаз Сунского района Кировской области. Было в деревне 42 дома, часовня, библиотека, школа, медпункт, почта, магазин. По рассказам родителей, у нас сильно не препятствовали коллективизации: отдавали всё, что имели, - коров, лошадей, сбрую, телеги, сани, тарантасы и прочее. Одно хозяйство, правда, раскулачили. Хозяин не был богатым, но его дом приглянулся местной власти. Поэтому родителей и малых ребят погрузили на повозки и увезли в неизвестном направлении. О их судьбе ни-кто и не знает.
Часовню быстро разграбили, из неё сделали Дом культуры.
До войны мы жили хорошо. Но война проклятая!.. Мужчины ушли защищать Родину от врага, остались в деревне старики, женщины, дети, которые отправляли фронту всё, что могли, а сами голодали.
В нашей семье росли четыре брата и три сестры. Отца забрали в армию вскоре после 22 июня 1941 года (вернулся раненым и контуженным). Старший брат учился в военном училище. С нами жил дедушка. Он прожил 97 лет, умер уже после войны, в голодном 1946 году.
Мы, ребятня, как могли, помогали маме, трудились в колхозе, выполняли всякую работу, даже непосильную.
С восьми лет я уже боронил верхом на лошади. И навоз возил. Всё, что надо было, делал по заготовке кормов, уборке урожая и так далее. Не я один с малых лет трудился.
Хоть и голодные, полураздетые, но школу мы не бросали. К счастью, она находилась рядом.
Вместо прежних полей - «поля чудес»
В 1949 году я окончил семь классов. Родители сразу же отправили меня к дяде в Сибирь, так как в колхозе нашем работали только за трудодни, на которые выдавали лишь солому для скота. Не так-то просто было отправить: нужна была соответствующая справка из сельсовета, отцу как-то удалось получить её. Он сколотил для меня чемоданчик из фанеры, покрасил его сажей на керосине. В Сибири я получил специальность токаря. С 1952-го по 1956-й служил в армии - радистом в авиации. С 1956 по 1962 годы работал бригадиром полеводческой бригады в колхозе имени Кагановича, в который входило две деревни. Люди тогда уже начали разъезжаться, дома пустели.
Через три года пришла пора укрупнения - из трёх хозяйств образовали один колхоз «Россия». Опять деревни сокращаются, люди разъезжаются. В 1969-1970 годах - снова укрупнение. Из четырёх хозяйств образовали колхоз «Рассвет», он состоял из 82 деревень. Техники не было, у председателя транспорт - лошадка.
Конец 70-х начало 80-х - ещё одна реорганизация. Колхоз преобразовали в
совхоз «Нива». Немного времени спустя вместо одного совхоза - три: сделали «Авангард», «Краснопольский» и «Нива». В итоге в «Краснопольском» вместо 20 деревень осталась одна, Краснополье. Такое же положение и в других территориях.
Помним мы и совсем недавние реформы, ельцинско-гайдаровские. И что имеем? Более или менее держатся на ногах в районе только четыре сельхозпредприятия. А поля зарастают осиной, ёлкой, сосной. Их называют «полями чудес», куда за грибами едут аж из Москвы, из которой и шли и идут все перемены не только в сельском хозяйстве.
Деревню грабят и гробят
Я работал и бригадиром тракторной бригады, и главным инженером, и заведующим мастерскими. С 1986 по 1993 год был председателем исполкома сельского совета. За плечами 50 лет трудового стажа. Инвалид второй группы пожизненно. Пенсия хорошая - 12364 рубля. Но, с другой стороны: чтобы съездить за 10 километров в район в больницу или по другим делам, надо заплатить таксисту 400-500 рублей. Общественного транспорта-то нет. Правда, колхоз пока существует, выделяет три дня в неделю свой автобус, билет - 20 рублей в один конец.
А с продуктами что творится? Гречка стоит больше 100 рублей. И так далее. Цены растут каждый день, а пенсию не повышают вслед за ценами.
Живём, можно сказать, в лесу, а в лес не зайдёшь: раньше там была чистота, сухостой, валежник, сучки прибирали на дрова бесплатно. Теперь же - целая проблема с заготовкой дров.
В советское время жизнь продвигалась в лучшую сторону: строили в стране жильё, дома культуры, школы, детские сады, магазины и другие объекты - разве сравнишь с тем, что видим сейчас? В Краснополье Дом культуры на 300 мест, а также детский сад и интернат пустуют. Школу построили в своё время на 174 ученика, двухэтажную. Она пока не пустует - там учатся 18 учеников…
Половина квартир в трёхэтажных панельных домах не заселена, так как там плохие условия жизни - люди зимой мёрзнут. Баллон газа стоит уже около 600 рублей. А зарплата у колхозников от трёх до семи тысяч рублей - летом, правда, больше, - этого недостаточно. Отчасти потому, что сельское хозяйство грабят: молоко реализуется по шесть-восемь рублей за литр, а дизтопливо почти в четыре раза дороже. То, что электроэнергия дорогая, тоже хорошо известно. Эта диспропорция в ценах и привела ко краху сельхозпроизводства.
Можно ещё много писать об этом, как говорится, беспределе. Но услышат ли меня и других читателей те, от кого зависит наша жизнь…
Борис Николаевич Кондаков, д. Краснополье Сунского района Кировской области