Наша мама, жительница Устьянского района Архангельской области, прожила 93 года, хотя судьба выпала ей очень трудная и в войну, и после неё. И не только моя мама долгожительница из своего поколения, - наверно, Бог вознаградил таких людей, как она, за их труды и муки.
Родилась мама в большой деревенской семье, крестьянскую долю стала познавать с самого детства. Осталась простой неграмотной женщиной. В замужестве ей пришлось воспитывать брата и трёх сестёр мужа, а затем уж поднимать своих детей.
С началом Великой Отечественной войны мой папа Дмитрий Андреевич Пушкин ушёл на фронт. Дошагал в пехоте до Берлина. Домой вернулся израненным и больным и ровно через год после возвращения скоропостижно умер в 39-летнем возрасте. Мама осталась одна с тремя малыми ребятами.
И всю войну, и после Победы мама работала в колхозе. Получала на трудодни крохи. Уходила в темени, оставляя нас, детей, одних на хуторе из трёх домов (один из них нежилой), и приходила затемно. Что она только не делала в коллективном хозяйстве - пахала на лошади, боронила, сеяла зерно, жала, косила, стоговала, обрабатывала лён, возила сено, заготавливала дрова, а вечерами для нашей коровы-кормилицы косила траву и носила её на плечах. Поздно вечером мамушка пряла, ткала, шила, хлеб пекла (магазинов в округе не имелось, да и покупать его было не на что), подшивала валенки. Она говорила: «Всё умею делать, вот только лапти плести не научилась». А лапти в то время были основной летней обувью. Для зимы же надо было накопить шерсти (для этого мы держали овец) и скатать валенки.
Для пропитания выращивали в деревне ячмень, овёс, перемалывали зерно на крупу и муку.
Не забыть голод 1946-1947 годов. Особенно тяжело пришлось большим семьям и тем, кто не мог держать скот. Во многом выживала деревня за счёт личных огородов, но в пищу шли также клевер, лебеда, крапива. Подсолнечный жмых, который поступал в колхоз для скота, становился для нас, ребятишек, лакомством.
Страшны были налоги - деньгами, молоком или маслом, яйцами, мясом, шерстью. Как выкручивались наши бедные матери!.. Без помощи детей им было не обойтись, ведь мы держали не только корову, но и телят, кур. Молоко мы перерабатывали на масло для сдачи государству, себе оставляли обрат да пахту.
Малые деревни и хутора разорялись, люди переезжали в большие деревни. Мама наша переезжала с нами дважды - и с домом. Какие надо было силы иметь!..
Юбка и жакет - счастье великое
В школу я пошла уже в девять лет, раньше не получилось, потому что надо было водиться с маленьким братом, который родился после войны.
Начальная школа находилась в пяти километрах от нас, а средняя - за 12 километров, за двумя реками. Каждый день я бегала на учёбу из дома, а осенью и весной, когда реки разливались, жила и у тёток, и в интернате.
Одежду мы носили в основном домотканую, мама сама обрабатывала лён, пряла, ткала, шила.
На домашние работы нужны были лапти. Они же - на долгую дорогу в школу; добежишь до деревни - переобуешься в какие-либо ботинки, которые мать выменяла на продукты животноводства. Уже только в десятом классе купили мне кирзовые сапоги, сшила мама юбку и жакет - счастье я испытала великое.
В школе писали мы не чернилами, а разведённой в воде сажей и соком свёклы. Вместо бумаги использовали бухгалтерские бланки-пустографки.
После школы надо было собирать колоски на полях, убирать лён (им засевали целые поля), корнеплоды, картофель, капусту.
Электричество к нам не провели, пользовались люди керосиновыми лампами, но керосина не хватало - трудно было достать, поэтому освещение от лучины - обычное дело.
К сожалению, пустует ныне мамин дом, мы, дети её, живём далеко от малой родины, только изредка приезжаем подзарядиться родным теплом и посетить дорогие могилы.
Спасибо мамочке, пережившей все невзгоды, в одиночку вырастившей детей, вытянувшей их из нищеты. Всем нам дала она образование, мы, что называется, вышли в люди, работали на руководящих должностях, а в своё время стали ветеранами труда.
Нынешние дети не верят, что мы, будучи в таком же возрасте, как они сейчас, жили так тяжко. Но что было, то было, тут ни убавить, ни прибавить.
Елизавета Дмитриевна Шушерина (Пушкина), посёлок Емца Плесецкого района Архангельской области