Номер от 23 мая 2011 г.

РОДИЛАСЬ я 23 февраля 1947 года в селе Пролетарское Стародубского района Брянской области. Отец мой Воривода Пётр Кириллович - участник двух войн: финской и Великой Отечественной. После войны (с 1945-го по 1946 год) был комендантом города в Германии. После его возвращения из Германии наша семья переехала в Литву, там отец работал управляющим совхоза. Жили мы очень справно.

Но бандиты вырезали семьи русских, и мама сильно боялась этой участи. Поэтому мы уехали на родину, в Брянскую область – в мамину деревню. Мне было пять лет. Папа и мама работали в школе: он – завхозом, она – секретарём. Потом родились ещё трое детей – мои брат и две сестры. Жили мы очень бедно, но весело. Речка, лес, луг – всё нас радовало. И домашний труд не угнетал. Мне ещё и десяти не исполнилось, а я уже, как взрослая, пасла гусей, рвала траву для свиней, нянчилась с сестрёнкой. Полуголодным и босоногим было детство, но с радостью и надеждой на что-то светлое.

В той деревне я окончила три класса. Было нас в классе четыре ученика - Вера Хомякова, Маня Хомякова, Вася Троянов и я. Если они живы, пусть откликнутся. Потом мы переехали в большое село Гарцево Стародубского района Брянской области. В селе были пекарня, клуб, участковая больница, магазины, чайная, аптека, восьмилетняя школа. Отец пошёл работать в колхоз, мама стала начальником почты и сберкассы. Здесь я окончила восемь классов и поступила в Стародубское медучилище. Жили мы очень бедно и стали ешё беднее, когда дом принялись строить. Мне приходилось много трудиться. Огород полоть-убирать, за домашним скотом ухаживать, торф резать (зимой мы только торфом и отапливались). Вспоминаю, как летом я ездила за 20 километров на велосипеде в деревню Пролетарское - помогать бабушке торф заготовлять. Еду полями, перелеском, деревнями, лесом. Солнце светит, жаворонок поёт – красота неописуемая. Мне всего 13 лет, но я не боюсь ехать одна на такое большое расстояние. И родители, и я знали, что ни один встречный не обидит. А сейчас? Поздним вечером даже по деревне боязно пройти. Деревни вымерли почти. Поля бурьяном заросли, от ферм одни остова остались. Многие семьи уходят из жизни. И наша – тоже. Мама умерла в 69 лет скоропостижно, папа – в 75 лет от рака. Ему, участнику двух войн, военкомат даже памятника на могилку не поставил. И мы, их четверо детей, с возрастом стали инвалидами. Я, старшая дочь, уже четыре года как инвалид первой группы, из дома не выхожу. Брат, тоже инвалид первой группы, доживает век в доме престарелых. Одна сестра прошлым летом умерла от рака, вторая сестра тяжело больна.

Я тридцать лет отработала медсестрой. За все тридцать лет ни одному пациенту не нагрубила. А когда сама 13 лет назад заболела, с такой грубостью, с таким хамством столкнулась! Если ты врачу не заплатил или ничего не принёс – на хорошее отношение не рассчитывай. У моей 56-летней сестры был рак желудка. Хирург за то, что разрезал полость да зашил, взял 3 тысячи рублей. Отношение к пожилым сейчас очень плохое. Если человеку 60 лет, говорят, что достаточно пожил. А если 80, то на него уже и не смотрят как на пациента.